Трейси Шевалье

Я втайне надеялась, что изменение века изменит и всех нас, что Англия сбросит с себя свою старушечью морщинистую кожу и под ней обнажится что-то новое и сверкающее. Новому двадцатому веку всего одиннадцать часов, но я знаю, что ничего, кроме цифр, не изменилось.

— А что плохого, если у девочки мысли в голове?

— Если она начнёт размышлять о всякой ерунде, то перестанет радоваться жизни, Как и вы. Я всегда говорила моему сыну, что вы не будете счастливы. «Женись на ней, если иначе не можешь... Только она никогда не будет довольна». Я была права. Вам вечно нужно что-то большее, но только ваши мысли не говорят вам — что.

Нет ничего хуже, когда человек не замечает, что ты его наказываешь.

Забавно: стоит начать пересказывать события своей жизни другим, как они все больше начинают походить на литературу и все меньше на правду. Они обретают привкус некоей театральности, удаляющей тебя от подлинного события.

Как-то раз я спросила её, почему она всё время молчит, и лапочка ответила: «Зато когда я говорю, ты слушаешь».

В этом его главное преимущество: он скрывает мысли, пока те не обретают ясность, а уж когда говорит, с ним трудно не согласиться.