Сергей Лукьяненко

Не секрет, что с тех самых пор, как человек уверовал в существование Высшего Божества, создавшего небо, звёзды, земную твердь, людей, животных и вообще всё, кроме чувства юмора, бывшего всегда и пребудущего вовеки, возникло и сильное, всепоглощающее желание не помереть в положенный срок, а оказаться в каком-нибудь ином мире, поблизости от Высшего Божества. (Некоторые даже предполагают, что вначале возникло такое желание, а потом уже люди уверовали в существование Всевышнего и Всемогущего).

В некоторых книгах слишком много правды. В других — слишком мало лжи. Людям это читать не стоит. Пусть живут с той историей, к которой привыкли.

Ну почему Свет действует через ложь, а Тьма — через правду? Почему наша правда оказывается беспомощной, тогда как ложь — действенной? И почему Тьма прекрасно обходится правдой, чтобы творить зло? В чьей это природе, в человеческой — или нашей?

Первой со своего места поднялась Светлана. Подошла к Завулону. Постояла секунду, глядя ему в лицо. Эдгар вдруг понял, с замиранием сердца, что сейчас волшебница ударит мага. Но она лишь что-то сказала ему. Развернулась и резко вышла.

— Простите... а что сказала Светлана Завулону?

— Инквизитору надо иметь хороший слух. — На лице вампира появилась кривая ухмылка. — Да почти ничего. Я бы назвал это проклятием, но Светлые и проклинать-то не умеют... Она сказала: «Пусть никто никогда не полюбит тебя».

Эдгар кивнул. Пожал плечами и сказал:

— А ему это и не нужно.

Не надо никаких гениев, которые хотят сделать весь мир счастливым насильно. Надо лишь помогать тем, кто рядом. Тогда лучше станет всем.

Лучше уж маршировать в строю или бродить по ночным улицам в худой кирасе стражника, чем иметь дело с десятком-другим готовых на всё негодяев.

Ты понимаешь, как все это устроено? Я — нет! А есть старый программистский закон: «Работает — не трогай!»

— Не беспокойтесь, пожалуйста. Я не стану требовать от вас невыполнимого.

— Невыполнимого вообще нельзя требовать, — сказал Суббота. — Ни от кого.

— Неправда, — ответил Трикс. — Невыполнимое можно требовать, но только от себя.

Любовь — стихия. Из ровно тлеющих углей можно раздуть огонек страсти, но никак не пламя любви.

Вот смешная манера современных влюбленных — пришли на мост, поцеловались, замочек навесили — и вроде как уже заперли свою любовь. А любовь запирать не надо. Она не для этого даётся.