О размерах «навсегда» я знал тогда только то, что оно дольше, чем ждать Рождества.
Ричард Бротиган
Это на самом деле вас и старит — когда изнашиваются кости, мышцы и кровь, сердце тонет в забвении, исчезают дома, в которых вы жили, и люди уже не уверены, существовала ли когда-нибудь ваша цивилизация.
Школу жизни он прошел в шестнадцать лет — сперва у Достоевского, потом у проституток Нового Орлеана.
(Жизни он учился дважды: в шестнадцать лет у Достоевского и попозже — у новоорлеанских шлюх).
Неплохо бы для разнообразия, чтоб между одной проблемой и другой было сорок семь миль и, может, на этих сорока семи милях меж проблем нарциссами прорастёт покой.
Мы возвращались в Смертидею, держась за руки. Руки — это отличная вещь, особенно по дороге домой после любви.
Очень трудно жить в Сан-Хосе, в одной комнате с мужчиной, который учится играть на скрипке. — Вот всё, что сообщила она полиции, отдавая им револьвер с пустым барабаном.
Тебе, наверное, интересно, кто я такой, но я из тех людей, у которых нет обычного имени. Мое имя зависит от тебя. Зови меня тем, о чем ты сейчас думаешь.
Может быть, шел сильный дождь.
Это мое имя.
Может, ты смотрел, как течет вода в реке. С кем-то, кто тебя любил. Вы почти касались друг друга. Ты почувствовал прикосновение еще до того, как оно произошло. И оно произошло.
Это мое имя.
Может, ты лежал в постели, уже почти засыпая, и вдруг засмеялся чему-то, какой-то своей шутке — так хорошо заканчивать день.
Это мое имя.
Я никогда не видел эту девушку, и не знаю, кто она. Знаю только, что она такая же, как я — ей часто не спится по ночам. Мне всегда радостно её видеть. Я никогда не пытался выяснить, кто она, не шёл за нею следом, не расспрашивал людей. Странным образом она была моей, и мне всегда было спокойно и радостно это понимать. Я был уверен, что она очень красива, хотя даже не знал, какого цвета у неё волосы.
Он стоял и глядел на неё. Ждал, пока она ещё что-нибудь скажет. Она не сказала. Только улыбнулась. Она так тонко улыбалась – Мона Лиза казалась клоуном, что нарочно хлопнулся на ковёр.
Первая
звезда
в ночном
небе
запыхалась,
но счастлива,
потому что
выиграла
гонку,
хоть и
пришлось
сжульничать.