Оскар Уайльд

Чтобы завоевать мужчину, женщине достаточно разбудить самое дурное, что в нем есть. Ты делаешь из мужчины бога, и он тебя бросает. Другая делает из него зверя, и он лижет ей руки и не отстает от нее.

Умеренность — это всё равно что обыкновенный скучный обед, а неумеренность — праздничный пир.

— Всё это вздор и чепуха — насчёт мужчин. Надо только, чтобы мужчина знал свое место.

— А где же его место, леди Кэролайн?

— Возле жены, миссис Оллонби.

— Вот как?.. А если он не женат?

— Если он не женат, так должен искать себе жену. Это просто позор, сколько холостяков встречаешь нынче в обществе. Надо бы провести такой закон, чтобы заставить их всех жениться в течение года.

Если кто-то любит нас, мы должны сознавать себя совершенно недостойными этой любви. Никто недостоин того, чтобы его любили. И то, что Бог любит человека, означает, что в божественном строе идеального мира предначертано, что вечная любовь будет отдана тому, кто вовеки не будет её достоин. А если тебе показалось, что эту мысль слишком горько выслушивать, скажем, что каждый достоин любви, кроме того, кто считает себя достойным её. Любовь — это причастие, которое надо принимать коленопреклонно, и слова «Domine, non sum dignus» должны быть на устах и в сердцах принимающих его.

Жизнь несовершенна. Ее катастрофы всегда случаются не с теми и не так, как нужно. Ее комедии полны смешным ужасом, а трагедии нередко переходят в фарс. Едва подходишь к жизни, как она уже наносит тебе раны. Все длится в ней или слишком долго или слишком коротко.

Бывать в обществе просто скучно. А быть вне общества — уже трагедия.

– Дориан настолько умен, мой милый Бэзил, что не может время от времени не делать глупостей.

– Но брак не из тех «глупостей», которые делают «время от времени», Гарри!

Всякий, в ком есть честолюбие, вынужден бороться оружием своего времени. Оружие нашего времени — деньги. Кумир нашего времени — деньги. Для того, чтобы в наше время чего-нибудь добиться — положения, власти — нужны деньги. Деньги, деньги — во что бы то ни стало!

— Я провозглашаю истины будущего.

— А я предпочитаю заблуждения настоящего.

Никто не может переложить свою ответственность на других. Рано или поздно ответственность возвращается к тому, кто обязан ее нести.