Нора Сакавик

— Ты знаешь, я наконец понял, — неожиданно для всех признался Нейл. — Детство суперзвезды, должно быть, далось тебе очень и очень тяжело. Все видят в тебе только выгодный товар, но совсем не обращают внимания на человека внутри, даже твоя семья считает, что ты бесполезен за пределами поля, — да, звучит не очень приятно. Мы с Кевином частенько обсуждаем твои запутанные проблемные отношения с мамочкой.

— Не могу поверить в это! — наконец вмешался Эндрю, отбрасывая ложку в сторону и двигаясь, чтобы Ники встал. — Никогда не думал, что встречу того, кто сможет заговорить Ники.

Лисы не проигрывали матч смерти только потому, что «проигрыш» подразумевал наличие шанса на победу. На самом деле, когда они появились на поле, они столкнулись с такой несокрушимой силой, что после окончания матча они приехали домой, чувствуя себя ужасно и сломлено в течение очень долгого времени. На этот раз Кевин ничего не сказал об их игре. Возможно, он считал, что счёт девятнадцать-ноль говорит сам за себя. Каким-то образом его молчание заставило Лисов чувствовать себя ещё хуже, поэтому они разошлись по своим комнатам, принимая поражение в одиночестве. Их сезон был официально закончен, и он закончился на худшей ноте.

Это был не тот ответ, на который надеялась команда, но другого они не получили.

— Это Кевин Дэй, — наконец сказал Ваймак. И, будто этого было недостаточно, чтобы шокировать Лисов, добавил: — Его левая рука сломана.

Потребовалась секунда, чтобы до каждого дошёл смысл сказанного тренером. Первым шоком было имя, одна лишь мысль, что Кевин Дэй — Кевин Дэй! — находился в одном автобусе вместе с ними. Кевин учился на втором курсе в университете Эдгара Алана, а ещё был вице-капитаном команды первого ранга. Он играл в четырёх разных командах, включая национальную сборную, он был рождён, чтобы играть, без преувеличения — его мать, Кэйли, и тренер Воронов, Тедзуи Морияма, изобрели экзи вместе много лет назад.

А затем до них дошло и остальное: Кевин Дэй играл левой рукой.

— У тебя весьма широкий кругозор для христианина, — выдал он.

— Как и у тебя, — ответила Рэне. — Вера — моё лекарство, но я знаю, что оно не является им для всех. Если наркотики — твоё, то я не буду осуждать тебя. Я здесь, чтобы понять и поддержать тебя.

На одно мгновение, впервые за весь год, Эндрю выглядел очнувшимся. Заинтересованным.

Оживай, камень, оживай, подумала Рэне и крестила пальцы на удачу.

— Ты *** не смешной.

— Да ты, в общем, тоже. Накинул себе петлю на шею, а конец верёвки вручил Рико, — спокойно ответил Эндрю. — Я отчётливо помню, что пообещал защитить тебя, а теперь назови мне хоть одну весомую причину, по которой ты так усложняешь мне жизнь.

Нейл схватился за ключи, но Эндрю не выпустил их. По-прежнему сидя на мраморном бортике, он легко подался вперёд и улыбнулся:

— Эй, Нейл. Честность тебе абсолютно не к лицу.

— Это что ещё за динозавр? — разочарованно протянул Хэммик. — Никто давным давно не покупает раскладушки, Эндрю. Ты мне такой спор сейчас запорол.

Нейл лениво задумался, существовала ли хоть одна вещь, на которую Лисы отказывались бы поспорить.

— Мне так жель, — без тени сочувствия отозвался Эндрю.