Майкл Шейбон

Каждое поколение теряет своего Мошиаха, так и не сумев удостоиться его.

Потребность в алкоголе напоминает вырванный зуб. Невозможно от него отрешиться, и все-таки есть какое-то извращенное удовольствие в том, чтобы постоянно бередить языком ямку.

– Спать в носках и трусах… – говорит она. – Что-то с тобой неладно.

– Я думаю, приступ острой депрессии, – говорит он, – поразил меня прошлой ночью.

– Вы женаты, детектив?

– Я был женат.

– Брак распался?

– Думаю, что это лучшее определение. – На секунду он задумывается. – Пожалуй, иначе и не скажешь.

Можно сколь угодно аккуратно свести концы с концами, но для мертвых-то уже нет никакой разницы.

Когда речь идет о браке, я оставляю другим возможность ошибаться, моей бывшей жене например.

Иерусалим – это город крови и лозунгов на стенах, отрезанных голов на телеграфных столбах.

Оба уже вышли из возраста глупых страстей, посему были страстны без глупости.

…за исключением гомосексуалов, только игроки в шахматы находили и находят надежный способ – упорно, но без жестокой борьбы не на жизнь, а на смерть – навести мосты через пропасть, разделяющую любую пару мужчин.