Марта Кетро

– я вдруг совершенно точно поняла,

что если сейчас

появится кто-нибудь,

способный снова спросить у меня так же,

как он когда-то —

«ты умрешь за меня?»,

я, пожалуй, отвечу —

«умру. умру. умру».

Иди. Я знаю, что нужно. Это всегда так, что те, кто нужен, с кем мог сродниться, кого понимаешь, — уходят.

Моя любовь во мне, она никуда не исчезает, меняются только объекты. Не нужно к ним привязывать чувство, которое генерирую я сама. Они – всего лишь повод. Есть только я и божественная любовь. А мужчина всего лишь стоит против света, и мне только кажется, что сияние от него. Теперь, когда его нет, любовь все равно осталась, любовь – она вообще, она ни о ком.

Я тогда влюбилась как-то очень трезво и здраво: не то что вибрации и «ах, что со мной», а просто видишь, что человек — твой, и надо брать, без него ни счастья, ни, по большому счету, жизни не будет.

Если мужчина в постели плох, то требования к дамам предъявляет о-го-го какие! И чтобы молодая, и личико правильное, и грудь среднего (а лучше пятого, пятого!) размера, чтобы проэпилированная и наряженная обязательно. И чтобы вела себя прилично.

Господи, а можно я временно умру, прямо сейчас? Вот здесь вот лягу в уголке тихонечко и денька на три уйду в небытие? Ты мне там все покажешь, кофейку выпьем где-нибудь, пощебечем, а тело мое пусть отдохнет от глобального недоумения, полежит ровненько.

Всё очень хорошо сейчас, один из лучших периодов в жизни, пожалуй. Мне достаточно работы, тепла, свободы. Но иногда я чувствую острую (и ничем иным не компенсируемую) потребность в специальном человеке, которому можно рассказать всё-всё, вообще всё, поплакать у него на плече, возможно, заняться сексом, а потом обязательно сразу же убить.

Повод для любви чаще всего выходил какой-то мелкий и незамысловатый, а причина разрыва — невероятно весомой.