Хантер Томпсон

Он вырос с футболом и в доме с двумя туалетами, но где-то по пути выбился из нормы. Всё, что сейчас он хочет, так это Прочь Отсюда. Ему плевать на Сент-Луис, на своих друзей, семью и так далее... он всего лишь хочет найти себе место, где мог бы дышать...

Почти все, что он говорил, всплыло обманом. Нам предстояло жить в аду. Рождество превращалось в кошмар. Страху и одиночеству было предначертано завладеть нами, а жизни — выйти из-под контроля. Хиреть день ото дня. Без намека на перепихон и малейшего смешка. Впереди были лишь сумасшествие, безысходности и мерзость.

Это восхитительная история о том, как безо всяких на то оснований сбываются самые жуткие кошмары.

Главное заблуждение всех наркокультур — мысль о том, что кто-то или что-то поддерживает свет в конце тоннеля.

Галлюцинации вообще довольно противны. Но через некоторое время ты учишься приспосабливаться к таким явлениям, как визит покойной бабушки, ползущей по твоей ноге с ножом в зубах. Большинство знатоков кислоты легко могут справиться с подобного рода вещами.

... человек может жить собственным умом и собственной волей лишь определенное время. Я жил так уже лет десять, и у меня возникло ощущение, что резерв почти исчерпан.

Мы составляем один процент, мужик, один процент, который никуда не вписывается и который на все кладет.

Мне плевать, если люди меня не любят.

Вопрос только в том, что они могут с этим поделать?

Здесь как в армии, действует акулья мораль: пожирай раненых. В закрытом обществе, где виновен каждый, единственное преступление — попасться. В мире воров единственный смертный грех — глупость.

После бессонной ночи репортёрам требовались пончики и чашка кофе. Нам нужно было что-то посильнее.