Вероятно, все мы боимся, как бы не наговорить громких слов. С их помощью люди так нестерпимо много налгали. Может быть, мы боимся и наших чувств. Мы уже не доверяем им.
Эрих Мария Ремарк
Лилиан чувствовала себя подобно летчику, который, израсходовав над открытым морем половину своего горючего, не повернул назад, а полетел дальше.
Всё на свете содержит в себе свою противоположность, ничто не может без неё существовать, как свет без тени, как правда без лжи, как иллюзия без реальности, — все эти понятия не только связаны друг с другом, но и неотделимы друг от друга.
Любовь — чувство в первую очередь душевно-духовное. Из-за этого ей вовсе не надо быть платонической, блеклой и бесплотной. Любовь — это упоение. Но не упоение плоти, а упоение душ.
Две недели он ничего не читал, и газета показалась ему шедевром классической литературы.
И часы эти тоже ложь — ничто не дается даром, — только отсрочка. А что не отсрочка? Разве не все на свете — только отсрочка, милосердная отсрочка, пестрое полотнище, прикрывающее далекие, черные, неумолимо приближающиеся врата?
— Скажи, дядя Фриц, почему у тебя на столе стоят белые хризантемы? Ведь это цветы для похорон.
— Сам не знаю. Как только я увидел их, сразу понял, что непременно куплю. Они такие красивые, такие спокойные, такие белые — как снег за окном. И о многом напоминают. Ведь я прожил долгую и богатую жизнь — да-да, богатую, не смотря на страдания, — внутренне богатую и прекрасную.
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 30
- 31
- 32
- 33
- 34
- 35
- 36
- 37
- 38
- …
- следующая ›
- последняя »