Энн Райс

Я знаю, что человеческая душа превзошла природу, и для этого душе понадобилось лишь научиться ценить красоту!

– Утрата веры в Бога, возможно, и есть первый шаг к невинности, – продолжал он, – утрата чувства греховности и желания повиноваться, отказ от неискренней печали по поводу того, что кажется утраченным.

– Значит, ты называешь невинностью не отсутствие опыта, а отсутствие иллюзий?

– Скорее отсутствие потребности в иллюзиях. Любовь и уважение к тому, что находится рядом с тобой, перед твоими глазами.

Ложь иногда бывает спасительно необходимостью. Какой-нибудь умник должен был бы написать учебник вежливого вранья. Изложить в нём основные принципы, оправдывающие спасительную ложь.

Теперь для меня не имело никакого значения, существует ли на самом деле Бог. Он остался частью мрачного и унылого царства, все сокровища которого были давным-давно разграблены, тайны раскрыты и в котором давно уже погасли все огни...

Очень немногие на этой земле, будь то смертные или бессмертные, действительно жаждут знаний. Еще меньше просят дать им эти знания. Напротив, они стараются извлечь из неизвестности те ответы, которые так или иначе уже сумели сформироваться в их собственном разуме, найти им объяснение, подтверждение и таким образом обрести утешение, без которого они не могут жить дальше. Ибо спросить – это все равно что открыть дверь и выйти навстречу урагану. Полученные ответы способны аннулировать сам вопрос и уничтожить того, кто его задал.

Они либо уничтожат его, либо превратят в бога.

Желание создать здесь бессмертного спутника столь же неоправданно, как и во Флоренции. Ты прожил долгую жизнь, ни разу не сорвавшись, хотя прекрасно знаешь, как это делается, — тебя научил жрец друидов. Только следуя своим принципам, ты сможешь выжить. Какая бы радужная картина тебе не рисовалась. Вообрази, что она — это статуя. Вообрази, что твоё зло — это сила, разбившая статую. Посмотри на осколки. Это последствия твоего поступка.

Он не верил этому бреду — он в него уверовал! А это в тысячу раз хуже!

... принадлежность к силам зла не исключает способности любить.

Но он ошибся: я никогда не смеюсь над смертью, хотя часто бываю ее причиной.