Джон Рональд Руэл Толкин

А ну — развею тишину,

Спою, как пели в старину,

Пусть ветер воет на луну

И меркнет небосвод.

Пусть ветер воет, ливень льет,

Я всё равно пойду вперед,

А чтоб укрыться от невзгод,

Во флягу загляну.

Я размышляю у огня

О том, что повидал:

О летних днях, когда в лугах

Цветочный дух витал,

О днях, когда осенний лист

Кружился на ветру

И солнца в мглистом серебре

Вставало поутру.

– Чего только не услышишь нынче! Полурослики – маленькие человечки из старых северных песен и нянюшкиных сказок. Но мы-то не в сказке! Мы стоим на зелёной траве, под ярким солнцем!

– Одно другому не мешает, – отозвался Арагорн. – Те, что придут после нас, сложат легенды и о нашем времени. Мы стоим на зеленой траве, сказал ты. Но разве о зелёной траве не поётся в песнях? А ведь ты ходишь по ней наяву, в ярком свете солнца!

Увидеть в руинах то, что всегда считал могущественным и непобедимым, – само по себе тяжелое наказание.

Я пришел собрать цветов для моей любимой,

Удивительных цветов — белоснежных лилий,

Чтоб спасти их от мороза, снега и метелей,

Чтобы милые глаза их любовью грели.

Войны не миновать: на карту поставлены наши жизни, ибо Враг стремится поглотить всех и вся. Но я не могу сказать, что люблю остроту сверкающего меча, стремительный полет стрелы ради них самих, не могу сказать, что в воине ценю прежде всего воина, а потом уже человека. Я люблю только то, что защищают эти мечи, стрелы и воины, – город нуменорцев. Пусть мою страну чтят за ее прошлое, за ее древние обычаи, красоту и мудрость! Я хочу, чтобы ее боялись только тем страхом, какой подобает юноше, когда он стоит перед лицом умудренного годами старца.

– Мошкарные Болота называется! Да тут больше мошкары, чем болот!

– И чем они только питаются, когда поблизости нет хоббитов?

Приключения — это не увеселительная прогулка в сияющий майский день.

— Прекрасна Лалайт, как эльфийское дитя, да только, увы, век ей отпущен недолгий И оттого, верно, кажется она ещё прекраснее — и ещё дороже.