Джоджо Мойес

Прошлой ночью он смотрел на созвездия, что в своё время так привлекали его, и проклинал неудачное расположение планет, из-за которого их жизненные пути не пересеклись тогда, когда они оба ещё были свободны.

Да, против судьбы не пойдёшь, но впервые в жизни ей хотелось рвать и метать. Она не имела права его хотеть. На чужом несчастье счастья не построишь. И ей приходилось постоянно, как заклинание, твердить себе это, — однако буквально каждая клеточка её тела вопила об обратном.

Она была женщиной-девочкой, настолько хрупкой и беспомощной, что хотелось ее защитить. Любой мужчина рядом с ней невольно становился рыцарем в сияющих доспехах.

Ужасно неудобно играть на скрипке и одновременно плакать. При таком наклоне головы слезы сперва скапливаются в ямке между между носом и уголком глаза, затем стекают по лицу и, что еще хуже, капают на скрипку, а значит их следует быстро стирать, чтобы дерево, не дай бог, не деформировалось.

Нет на земле места тоскливее, чем пустая двуспальная кровать.

Разве ты не понимаешь, чем все может закончиться? — беззвучно спросила она мужа. Другой мужчина сказал, что любит меня. Мужчина, который в номере Лондонского отеля восторгался моим телом. Мужчина, который сказал, что рай в его представлении — это просыпаться каждое утро в постели со мной, и только со мной. Мужчина, который сказал, что я для него дороже всего на свете. Всего на свете.

Я верю, что красота — в глазах того, кто смотрит. Когда мой муж называет меня красивой, я верю ему, ведь знаю, что в его глазах я такая и есть.

Вы забудете, что я представитель вражеской армии, я забуду, что вы женщина, которая постоянно планирует очередной акт непокоры, и мы будем просто... двое людей?

Казалось, у нее в голове существует целый мир кошмаров, с которым она должна бороться, прикладывая в два раза больше усилий, чем кто либо из нас.

Сможем ли мы когда-нибудь простить то, как дорого стоили друг другу?