Джоанн Харрис

Может быть, просто выжить — недостаточно. Может, нам надо научиться давать отпор.

Его глаза такого же неопределенного оттенка, как городское небо в дождливую погоду. Когда он смеется, в них мерцают коварные искорки.

Смерть — это новая еда: мы любим про неё читать, главное, чтобы самим не пришлось всё это проделывать.

Некоторых людей никак не исправишь. А за некоторыми и вовсе тянется такой ядовитый след, что любого сразу отравит, стоит ему тот след пересечь.

... виртуальная жизнь так очаровательно безопасна, так чудесно защищена от реальности. Да и виртуальные френды, наши друзья в Сети, тоже безопасности ради скрываются за экраном монитора, под ковриком для мыши. В виртуальном мире, который мы создаём для самих себя, никто и не надеется встретиться с правдой, никто не ждёт, что ощутит сквозь стекло её мрачное прикосновение.

Мы были заражены, пропитаны недоверием, вскармливаемым гордостью, — последним прибежищем изгоев.

Одна женщина — беспокойство. Две женщины — хаос.

Вон сколько сердец ты уже собрала, — сказала она, — а своего собственного сердца у тебя как не было, так и нет. Я тебе для этого понадобилась? Чтобы больше не быть такой одинокой? Я смотрела на нее с негодованием, утратив дар речи. Разве крысолов крал детей во имя любви? Разве Большой Злой Волк соблазнял Красную Шапочку из нелепого желания обрести друга? Я — Злая Ведьма, я — самая мрачная из всех волшебных сказок, и не смей меня жалеть!.

Ничего абсолютно неприступного не существует.

Взрослые порой скрывают свои знания от детей, пытаясь их защитить. Но иногда получается, что они защищают не столько ребенка, сколько самих себя — от последствий этих знаний и умений.