Богомил Райнов

В сущности, пока не зазвонил будильник, все было не так уж плохо, но это был еще не день, а сумрачное пространство полусна, смутная ничейная земля между ночью и днем.

Ночью — с ее кошмарами и днем — с его неприятностями.

Но тут раздался звон будильника. Звон был пронзительный и настойчивый, бесцеремонный, как действительность, и неотвратимый, как наступающий день.

Когда ты так бледна и худа, люди говорят, что ты изящна. Те из них, кому ты симпатична. Другие находят, что ты страшна как смерть.

Когда ты так бледна и худа, люди говорят, что ты изящна. Те из них, кому ты симпатична. Другие находят, что ты страшна как смерть.

Все мы в молодости воображаем, что жизнь — это состязание на скорость. И только потом понимаем, что она — состязание на выносливость.

Не потеря важна. Боль — вот что важно. Раз не болит, потеря не имеет значения.

Женщина всегда чья-то добыча, тут или там — неважно, если она, конечно, достаточно глупа.

Отец учил её не сравнивать себя с теми, кто рядом, а учиться у мастеров, у тех, кого видишь только на экране или во сне.

В нашем деле, — говорила она, — ты или что-то великое, или великое ничто.