Здрастье, будьте любезны прыгнуть на подоконник, а потом на меня.
— Да ты решила покончить с жизнью! — Понимающе усмехнулся он.
— Читаешь мысли?
Здрастье, будьте любезны прыгнуть на подоконник, а потом на меня.
Мой брат исключительный... человек, только исключительность его уж очень исключительна.
Некоторые люди абсолютно незаслуженно носили лавровый венок добродетели, потому что на подвиги свершения хороших дел шли не сами, а посылали друга. Обычно самых равнодушных, тех, кто испытывал бесконечные угрызения совести за свое безразличие и всячески пытался искупить вину пусть не искренними чувствами, а хотя бы делом.
— Ну что, Катька, рассмотрела свое счастье?!
«Это оно, счастье, скорее всего меня рассмотрело, — подумала Катя, — собственно, как и несчастье. Делайте ставки, господа, кто выиграет дуэль».
Раскаяния — это неотделимая часть осознания своей сути. Но нелишне помнить, что именно наша суть пишет жизнь как роман, а раскаяния в ней — лишь краткие эпизоды. Раскаяния никогда не перепишут готового романа, они могут лишь бессмысленно желать вернуть время вспять.
— Отнюдь не будучи Форисеем, позволю себе однако заметить, что молодой женщине непристало прогуливаться одной в такое время.
— Ну ты даешь!
— Позвольте спросить, чем я Вас так удивил?
— Ну так у меня ночью самая работа, выезд за выездом.
— Так Вы врач скорой помощи!
— Ага!
— А кто же тогда?
— Путана.
— ?!
— Путана, путана. Ночная бабочка. Ну, кто ж виноват...
После долгого молчания
— Ну что же, это тоже неплохая профессия. Работа живая, с людьми. Знаете ли, главное от работы удовольствие получать!
Раскаяния — это неотделимая часть осознания своей сути. Но нелишне помнить, что именно наша суть пишет жизнь как роман, а раскаяния в ней — лишь краткие эпизоды. Раскаяния никогда не перепишут готового романа, они могут лишь бессмысленно желать вернуть время вспять.