Мы в этой жизни одиноки страшно,
Порой беспечны и смешны, как дети.
Но верю я, что встретимся однажды
На том, никем не объяснённом свете
Мы в этой жизни одиноки страшно,
Порой беспечны и смешны, как дети.
Но верю я, что встретимся однажды
На том, никем не объяснённом свете
Земля — дурное место, и становится все хуже и хуже. Не забывай этого, если хочешь заслужить небеса.
Моя мать считает, что все мы только души, что мы уже пережили другие жизни. В бесконечном танце. Как это было бы ужасно. Не в силах никогда отдохнуть, без успокоения. Вынужденные жить вечно. Это был бы ад.
Те души, о которых пел Вергилий,
(перескажу посильно) — те, кого
По завершенью тыщи лет круженья
Земного колеса сюда призвали
Испить из этих вод прозрачных, смыть
Воспоминанья об Аиде мрачном
И снова преисполниться желаньем
Одеться в плоть и кровь, чтоб жить опять
Под куполом небес.
Жизнь. Она словно море. Мы плывём по быстрому течению, кого-то оставляя за бортом, а кого-то принимая. Иногда море спокойное. Солнечные лучи играют на светлой глади вод и отражаются улыбками на лицах людей. А иногда бушующее. Безжалостные волны накрывают человека, пытаясь сломить волю и убить мечты. Приходится плыть через подводные скалы, избегая хищных рыб. Выносить леденящий холод и пекущее солнце. Только самые сильные смогут доплыть до берега. Но является ли берег концом путешествия? Может это лишь небольшая остановка перед следующим отплытием?
Only in silence the word,
only in dark the light,
only in dying life:
bright the hawk's flight on the empty sky.
Нам в жизни всё отмерено, скитальцам,
И мы живём, конца пути не зная,
Любви мгновенья пропустив сквозь пальцы,
Бесценный дар на пустяки меняя.
Мы все стажёры на службе у будущего... Мы стажируемся всю жизнь, каждый по-своему. А когда мы умираем, потомки оценивают нашу работу и выдают диплом на вечное существование.
Я скажу тебе, чего я боюсь, – серьезно заговорил Арман, и голос его звучал напряженно. – Того, что после смерти наступает хаос, что начинается сон, от которого нельзя пробудиться. Представь, что ты впал в полубессознательное состояние и тщетно пытаешься вспомнить, кто ты сейчас и кем был прежде. Представь, что ты обречен на вечные напряженные поиски ясности, доступной лишь живым...
Что бы там ни говорили о переходе в другой мир и прочем… Я не согласен с этим и не стремлюсь ни в какие другие миры. Меня волне устраивает этот. Мне тут нравится. И я не хотел бы его покидать ни сейчас ни потом…
— Я смерти не боюсь, любезный!
— Правда? А я боюсь. Моя жена умерла. Раковая опухоль. И в скорби я постигал смерть. Из той бездны ни мужчинам, ни женщинам возврата нет.
— И вам не хочется увидеть ее? Не хочется вернуть к жизни?
— Она живет. На небесах. А когда бездна поглотит и меня — мы снова будем вместе.