Кен Кизи. Над кукушкиным гнездом

Другие цитаты по теме

Теорию терапевтической общины я слышал столько раз, что могу рассказывать спереди назад и задом наперед – и что человек должен научиться жить в группе, прежде чем сможет функционировать в нормальном обществе, и что группа в состоянии помочь ему, показывая, где у него непорядок, и кто нормальный, а кто нет, общество само решает, а ты уж изволь соответствовать. И всякая такая штука. Стоит только появиться новому больному, доктор сразу – на свою теорию, и поехали; только тут он, кажется, и бывает главным, сам ведет собрание. Рассказывает, что цель терапевтической общины – демократическое отделение, полностью управляемое пациентами, их голосами, и стремится оно выпустить нас обратно на улицу, во внешний мир, достойными гражданами. Всякое мелкое недовольство, всякую жалобу, все, что тебе хотелось бы изменить, надо высказывать перед группой и обсуждать, а не гноить в себе. И ты должен чувствовать себя свободно среди окружающих до такой степени, чтобы без утайки обсуждать эмоциональные проблемы с больными и медицинским персоналом. Беседуйте, говорит он, обсуждайте, признавайтесь. А если друг что-то сказал в обычном разговоре – запишите в вахтенный журнал, чтобы знали врачи и сестры. Это не стук, как выражаются на жаргоне, это помощь товарищу. Извлеките старые грехи на свет божий, чтобы омыться в глазах людей. И участвуйте в групповом обсуждении. Помогите себе и друзьям проникнуть в тайны подсознательного. От друзей не должно быть секретов.

Кончает он обыкновенно тем, что их задача – сделать отделение похожим на те свободные демократические места, где вы жили: пусть внутренний мир станет масштабной моделью большого внешнего, куда в один прекрасный день вам предстоит вернуться.

Кто тут называет себя самым сумасшедшим? Кто у вас главный псих? Я тут первый день, поэтому сразу хочу понравиться нужному человеку.

Если быть мне теперь психом, то буду, черт возьми, самым отъявленным и заядлым.

По-прежнему он иногда встает и качает головой, и докладывает, как он устал, но это уже не жалоба, не оправдание и не предупреждение — все давно кончено; это как старинные часы, которые времени не показывают, но все еще ходят, стрелки согнуты бог знает как, цифры на циферблате стерлись, звонок заглох от ржавчины — старые ненужные часы, они еще тикают и хрипят, но без всякого смысла.

Кучка безумцев с охапкой законов,

Их правда условна,

Всем понятно, что они виновны.

Но как слепые, многие готовы смириться –

В итоге, не слышно выстрелов,

Но есть убийства.

А после, прячась в уборной от санитаров, я глядел на себя в зеркало и удивлялся, что кому-то удается такое неслыханное дело — быть собой.

Эти люди хотят сделать тебя слабым, чтобы держался в рамочках, выполнял их правила, жил, как они велят. Хотят победить, но не тем, чтобы самим быть сильнее, а тем, чтобы тебя слабее сделать...

Не позволяйте боли заслонить комедию, так же как комедии — заслонить боль.

... они отправились в коридор танцевать вальс под музыку, которой никто не слышал.