Каждый может нагадить, а смыть и побрызгать освежителем — только герои.
— Отлично, теперь смотреть фильм будет не так страшно!
— А не проще ли будет вообще не смотреть, если вам так страшно?
— Ну я же герой, знаешь ли!
Каждый может нагадить, а смыть и побрызгать освежителем — только герои.
— Отлично, теперь смотреть фильм будет не так страшно!
— А не проще ли будет вообще не смотреть, если вам так страшно?
— Ну я же герой, знаешь ли!
Даже великий герой, спасший свою страну в критический момент, отлучается время от времени в туалет. И кто знает, может быть, именно там, в том самом месте, он выстроил свой гениальный план, что привёл к победе и славе. Вот только, даже если это и так, ни один мастер никогда не запечатлеет столь житейскую сцену в своем произведении.
Ты — Море, спокойное расслабленное — Море, наполненное теплом — Море. Никто и ничто не может взволновать Море. Потому что твоя бейсбольная бита всегда рядом.
У Гектора была физиономия героя. В нем чувствовалась готовность перейти к действию, пренебречь всеми опасностями, грозящими всему огромному человечеству, воспламенить толпы женщин, организовать отпуск для всей семьи, побеседовать с соседями в лифте и даже, если он будет особенно в ударе, понять фильм Дэвида Линча.
— Я уже скучаю по тебе, мой хмурый летающий грызун... На чём я остановился перед тем, как меня так грубо...
— ... набили свинцом?
— Ау!... Харли?
— Харлин! Мне сообщили, что какой-то разодетый под Джокера урод сражался с двойником Бэтмена. Ты выглядишь, как надо, и смелости тебе не занимать, но ты не имеешь права подражать ему! Джокер был героем, а ты ему и в подмётки не годишься!
— Харли, это я! Я и есть Джокер! Смотри — у меня на трусах написано!
— Не смешно, урод! Никто не имеет права выдавать себя за моего «мистера Джея»!
Одна моя знакомая пять часов визжала на табурете. К ней пришла мышь и гуляла по кухне как по гастроному. Мыши хотелось на ужин чего-то необычного.
Женщина боролась с грызуном противным голосом. Мышь морщилась, но терпела. На шум заглядывал кот, но чисто посмотреть. Он был пацифист, в его душе росли тюльпаны.
Потом пришёл муж и спас всех шваброй. Бросил, промахнулся, и уже по звону посуды мышь поняла, больше здесь ей не рады. Пора.
Конечно, виноват муж. Ему показали щели за плинтусом: «эти огромные дыры, скоро в них динозавры поползут, не смей орать на кота, он не виноват что в доме нет мужчины, это ты моральный импотент, он не любит мышей, сам её ешь, может ему и раковину за тебя чинить?»
Итак, что касается нынешней проблемы глобального потепления... Думаю, мы сможем решить её, вместе построив огромного героя, чтобы он защищал Землю! Кстати, возражений я не принимаю.