Умертвить совесть — невозможно. Она будет сопровождать человека до страшного суда Христова: там обличит ослушника своего.
Жалеть надо не того, с кем расстаешься ты, а тех, кто уходит навсегда... и быть готовым в любой момент расплатиться по счетам совести — что ты хотел сказать и не сказал, что мог сделать и не сделал...
Любому дереву суждено отбросить все свои прекрасные листья и высохнуть.
Любому огню суждено вспыхнуть, освещая путь,
А затем исчезнуть в глубокой тьме.
Это пугает.
Слова молитвы, одушевляемые вниманием, проникают глубоко в душу, убодают, пронзают, так сказать, сердце и производят в нем умиление. Слова молитвы, совершаемой с рассеянностью, касаются как бы только поверхности души, не производя на неё никакого впечатления.
Мушка-однодневка появляется на свет в девять часов утра в тёплый летний день, а на исходе дня, в пять часов, она уже умирает; откуда ей знать, что означает слово «ночь»?
— Вся твоя жизнь вела к этому моменту.
— Это была хорошая погоня.
— Такова судьба всех, на ком наш знак.
Пока ты при смерти не будешь,
Ты не поймёшь, кто чужд, а кто тот самый.
На фоне всех тех дивных «чудищ»,
Он станет точно самым главным.
При рождении пуповина обвилась вокруг шеи. Меня еле спасли. Наверное, это и была моя судьба – умереть, толком и не родившись. Врачи обманули ее. И теперь мне кажется, что я занимаю чужое место. Меня не должно быть в этом мире. Но я есть. Быть может, из-за этого пострадал кто-то другой. Ему пришлось уйти… Конечно, сумасшедшая мысль. Но она не оставляет меня со школы. Очень тяжело жить, зная, что занимаешь чужое место, Котаро. Мне кажется, что потому-то у меня так хорошо получается быть невидимой. Меня не замечает сам мир, в планах которого не было девушки по имени Вик. Случилась ошибка. Я осталась, но план не изменился. Я – ошибка в системе. Лишняя деталь. Для меня не было предусмотрено подруг, любимого, зверька какого-нибудь. Ведь чтобы в твоей жизни кто-то появился, линии судеб должны пересечься. А моя линия ни с чем пересечься не может. Просто потому, что ее нет. Она оборвалась еще там, в родильной палате. Линия судьбы оборвалась, а я осталась. Без всякой судьбы.
Греческие Мойры, славянские Суженицы, скандинавские Норны, римские Парки — открой древнюю книгу любого народа и найдёшь их. Одна вытягивает из небытия нить человеческой жизни и крутит её, крутит. Другая наматывает нить на веретено судеб. Третья — режет, когда приходит время. Ножницы щёлкают, звезда падает. На месте, где погасла звезда, появится новая, чтобы однажды тоже упасть вслед за отрезанной нитью.
Ты убила Канаэ и моего отца, я не прощу тебе этого, но если ты обидишь кого-нибудь ещё, меня наверняка снова будет мучить совесть...
Грустная девочка из нашего детства... Ню... я люблю тебя...
Cлайд с цитатой