Солярис

— Ясно ли ты ощущаешь свою связь с жизнью там...?

— А ты любитель крайних вопросов. Боюсь, что скоро ты спросишь меня о смысле жизни.

— Подожди, не иронизируй.

— Это банальный вопрос. Когда человек счастлив, смысл жизни и прочие вечные темы его редко интересуют. Ими следует задаваться в конце жизни.

— А когда наступит этот конец — мы же не знаем, вот и торопимся.

— А ты не торопись: самые счастливые люди — те, кто никогда не задавался этими проклятыми вопросами.

— Вопрос — это всегда желание познать, а для сохранения простых человеческих истин нужны тайны: тайна счастья, смерти, любви.

— Может быть, ты и прав, но попробуй не думай обо всём этом.

— А думать об этом — всё равно что знать день своей смерти. Незнание этого дня практически делает нас бессмертными.

6.00

Другие цитаты по теме

Все мы рождаемся, едим, кишки у нас приходят в негодность, и мы подыхаем. Никто не пытается стать бессмертным ради самой идеи.

Смерть страшна, но еще страшнее было бы сознание, что будешь жить вечно и никогда не умрешь.

Бессмертие — это не вечная жизнь. Все совсем не так. Бессмертие — это смерть всех остальных.

Бессмертные — смертны, смертные — бессмертны; смертью друг друга они живут, жизнью друг друга они умирают.

Никто и ничто живое в этом мире не бывает бессмертным. Но только люди знают, что умрут. И это знание — великий дар, это наша суть. Лишь то наше, что мы боимся потерять. Жизнь каждого человека, его мучение и его сокровище. Да, она не долговечна, как волна в море, но разве ты хочешь, чтобы все море застыло?

Люди не умеют жить. Они переживают, что смертны, но… дайте им вечность и они будут только роптать и выражать недовольство – только и всего.

Единственный путь к бессмертию для капли воска, это перестать считать, что она капля, и понять, что она и есть воск. Но поскольку наша капля сама способна заметить только свою форму, она всю свою короткую жизнь молится Господу Воску о спасении этой формы, хотя эта форма, если вдуматься, не имеет к ней никакого отношения.

Мои черты замрут осиротело

на мху сыром, не знающем о зное.

Меркурий ночи, зеркало сквозное,

чья пустота от слов не запотела.

Ручьем и хмелем было это тело,

теперь навек оставленное мною,

оно отныне станет тишиною

бесслезной, тишиною без предела.

Но даже привкус пламени былого

сменив на лепет голубиной стыни

и горький дрок, темнеющий сурово,

я опрокину прежние святыни,

и веткой в небе закачаюсь снова,

и разольюсь печалью в георгине.

Поэтому не бойся, умирая,

глотать вот этот воздух золотой.

И, если гибель ракурс выбирает,

поправь прическу, повторяй за мной:

«…пусть нам ни дна не будет, ни покрышки,

пусть жизнь, как спичка, гаснет на ветру,

СЕЙЧАС Я ПРИКУРЮ ОТ ФОТОВСПЫШКИ —

И НЕ УМРУ».

Египетская культура, невзирая на мумии, печенки в бутылках, людей — шакалов и цариц — кобр, не почитала смерть. Египтяне изобрели бессмертие — первые люди, осознавшие, что их удел — жить вечно.