За окном, вверх по ветке березы, идет воробей. Натурально идет, а не скачет. Осторожно и медленно. Какой-то гибрид воробья и кошки. Кошкобей или ворошка. Впрочем, пол его мне не разглядеть. Может он котобей. Вот она — ужасная московская экология. Мутанты везде и всюду. Скоро такие котобеи будут залезать в форточки и выносить материальные ценности.
Мы, зоологи, обычно говорим: самый опасный зверь в зоопарке — Человек. В общем, это значит, что наш вид, превратившись в ненасытного хищника, глядит на мир, как на добычу.
Москва – прекрасный ценитель пороков: она или возбуждает их до предела или уничтожает до праха.
Страдания бессловесных существ — бесспорно, одно из самых горестных зрелищ на свете.
Люди заполняют квартиры новостроек, как цифры — поля экселя.
Каждый по своей формуле: кого-то умножат, кого-то поделят...
Опухоли новых районов пол-области уже съели.
Через полвека все россияне достигнут заветной цели:
Каждый сибиряк будет по факту прописан в столице,
Замоскворецкая линия уткнётся в финскую границу,
А новую конечную Сокольнической выкопают на Камчатке,
И карта метро станет листом площадью один гектар в распечатке.
Нужно помнить общаясь с протестантами: они любят животных, но людей терпеть не могут.
Я уеду жить в Лондон,
Мне Москва будет сниться.
Но проблема одна: в направлении том,
Из Москвы никогда не идут поезда.
Я читал в National Geographic про то, как когда животное думает, что может погибнуть, оно напрягается и беснуется. Но когда оно знает, что погибнет, становится совсем спокойным.
Мы, зоологи, обычно говорим: самый опасный зверь в зоопарке — Человек. В общем, это значит, что наш вид, превратившись в ненасытного хищника, глядит на мир, как на добычу.
Cлайд с цитатой