Как перед зеркалом блудница
На склоне лет горюет над собой
И слезы льет над вянущей красой, -
Так Осень Поздняя томится
И горько плачет над Землей.
Как перед зеркалом блудница
На склоне лет горюет над собой
И слезы льет над вянущей красой, -
Так Осень Поздняя томится
И горько плачет над Землей.
Этой осенью всё и закончилось.
Я ещё пытался спасти наши отношения, как последний тёплый вечер августа оберегает открытое плечо любимой от сентябрьского поцелуя украдкой. Но все попытки были бесполезны: ты покинула меня, подхваченная безудержным порывом кружащих листьев. Ты ещё летом порывалась уйти, но моя привязанность к тебе оказалась сильнее твоей нелюбви.
Осень – время, оголяющее не только стволы и ветви деревьев, но и чувств...
Моя любовь на фею не похожа:
Убогой нищенкой её верней назвать,
Что возле стен, прохожих не тревожа,
Бредет — и головы не смеет вверх поднять.
Подслеповатые потупив глазки,
Как виноватая, торопится она -
И взором дружеским иль словом ласки
Она, как молнией, была б поражена.
Листья, листья! парашюты
с куполами алыми.
Вы, дожди, располосуйте
асфальтовые ватманы!
Время крутится в моторах,
отмирает в молочае.
Листья мне кричат: — Мы тонем!
а другие: — Мы летаем!
Дней осенних прозябанье.
Солнце прячется в тумане,
Мелкий дождик сеет,
Пасмурно и мрачно,
И камин не греет
В комнате невзрачной.
Окна, дверь прикрыл от стужи
И не выхожу наружу.
Примостился с краю
У огня камина
И перебираю
Прошлых лет кручины.
А воспоминаний — кучи!
Я сгребаю их, как сучья,
К печке ворохами,
Белопенной волной
подхвачены алые листья —
представляется мне,
будто это лодки рыбачьи
проплывают неторопливо…
Осень начинается в горах,
а затем сползает вниз, в долины...
В нижний лес прокрался желтый страх,
белый снег покрасил все вершины.
Старость начинается в ногах,
даже в зной, укутанные, мерзнут...
И ползет наверх холодный страх
предисловием событий грозных.
Ах, какая осень лисья!
Ах, какая синь густая!
Наши судьбы словно листья, -
Улетаем, улетаем.
Повеяло дыханьем Сентября,
Прошла пора весенних ароматов!
Позднее с каждым днем встает заря,
И все грустней звенят часы закатов.
Не льнет по вечерам рой мошек к окнам,
Не улыбается в саду цветок нам.
Порою солнечный заблещет луч
И снова тонет в бездне облаков он:
И скована лазурь печалью туч,
Как юный схимник власяницей скован.
... ноябрь выдался взбалмошным, как старая дева, долго удачно маскировался под спокойно золотеющий октябрь и даже солнечный сентябрь, любой ценой стараясь выглядеть моложе. Он усыплял бдительность прохожих, заставляя их стаскивать шарфы и менять пальто на легкие пыльники, чтобы через неделю-другую завыть уже по-декабрьски, закрутиться штопором по тротуару и швырнуть кому-нибудь в лицо горсть затоптанных листьев, припечатав для надежности липким ледяным дождем.
Ласкай меня, Осень, баюкай,
Чаруй мои взоры и слух!
Как милы душе пред разлукой
Деревья в сверкающих латах
И грустно-пустеющий луг!