Сохрани мое слово, как все, что тебе я оставил.
Он заваривал чай из звезд и ругал повседневщину, рисовал в траве портрет из своих следов, говорят, он любил горожанку, простую женщину, и вписал ее в вечность посредством обычных слов.
Сохрани мое слово, как все, что тебе я оставил.
Он заваривал чай из звезд и ругал повседневщину, рисовал в траве портрет из своих следов, говорят, он любил горожанку, простую женщину, и вписал ее в вечность посредством обычных слов.
Я смотрю на свой самолет, он похож на ручку, ту, что скоро напишет на черном небе «прощай».
Это время красивой слабости, это время смирения с мыслями, это время решить, что правильно, это время… Тобою истрачено.
Любить или вернуться в одиночество, и молча видеть, как тоскует век: как Богово немыслимое зодчество ломает неуместный человек.
Потому что слова бессмысленны, не заменят простой сохи, не залечат простой царапины, не окупят твою печаль.
Слова — изведанное зодчество, слова — топор, слова — стена, мы убиваем в себе творчество глотком дешевого вина.
Я бы стер слова, но как стереть ту, что как маяк стоит за ними, ту, что в нищете и простоте светит в ночь каким-то звездным, синим.
Тяжело на душе. Темно, тяжело и горько. Чтобы как-то отвлечься, открываю книжку, включаю ноутбук, радио, телевизор, что угодно. А там слова. Такие красивые слова о любви. «Они шли босиком по траве, взявшись за руки». И мне так сильно, так яростно хочется вырвать из этих слов душу, мысль, смысл и воткнуть, вшить в собственную жизнь.