Когда-нибудь я буду смеяться, вспоминая об этом. Когда пройдут шок, испуг, горечь и обида. Когда-нибудь. В следующей жизни, наверное.
Похоже, между мной и остальным миром какое-то недопонимание...
Когда-нибудь я буду смеяться, вспоминая об этом. Когда пройдут шок, испуг, горечь и обида. Когда-нибудь. В следующей жизни, наверное.
— Я узнала, что я самая идиотская идиотка на всем белом свете... Ааааа!
— И это все? Да я тебе это уже сколько лет говорю!
Алекс, ты же кардиолог, ты знаешь все про человеческие сердца. Скажи мне, что делать, когда сердце человека разбито? Неужели это никак не лечится?
Так сложно понять суть происходящего — жизнь намного быстрее, чем твои мысли, она проскальзывает между пальцев в одно мгновение, и ты снова ничего не понимаешь. Вся наша жизнь измеряется временем: дни состоят из часов, эти часы определяют нашу зарплату, годы определяют наше сознание. Мы с трудом выкраиваем пару минут, чтобы выпить кофе, и бежим обратно к рабочему столу, смотрим на часы и планируем нашу жизнь по ежедневнику.
Всё вертится — работа, семья, друзья, любимые... и хочется крикнуть: «СТОП!», оглянуться вокруг, что-то изменить и только потом идти дальше.
Я долго думала над изречением «Все на свете имеет свою цель». Мне кажется, я поняла. Эта цель — добить меня окончательно.
А время уходит, и рано или поздно ты начинаешь задумываться — эти секунды, минуты, часы, дни, недели, месяцы, годы и десятилетия — так ли ты потратил их, как должен был?
Время не лечит, оно просто идет дальше и никогда не останавливается. Но мы должны каким-то чудом прихватить с собой воспоминания и идти вперед вместе с ними.