Ложь наша столь совершенна, что мы обманываем даже самих себя — и верим собственной лжи.
Лучше всего получается врать, когда и сам бы рад поверить в собственную ложь.
Ложь наша столь совершенна, что мы обманываем даже самих себя — и верим собственной лжи.
Мы постоянно меняем факты, переписываем историю, чтобы облегчить себе жизнь, чтобы подогнать их под нашу собственную версию событий.
Полетать. Потрахаться. И подохнуть.
Когда речь идёт о самообмане, чаще всего такая ложь — оправдание какой-нибудь замечательной ***ни, которой заниматься не следовало бы. Даже в этих буквах сквозит полуправдой. И сквозит так, что дверь за спиной то открывается, то закрывается, намекая: надо бы поставить прочный засов там, откуда выпадают скелеты.
Какими бы распрекрасными эти скелеты ни были.
Всё нужно делать правильно. Всё и всегда. Без компромиссов, без сделок с совестью. Без пощады к самому себе. Иначе всё потеряет смысл. Первая же поблажка направит на ложный путь, который превратит твою жизнь в кошмар, а самого тебя — в монстра. Единственная ложь, единственное снисхождение — и ты стоишь по колено в телах собственных друзей и говоришь: «Я же хотел, как лучше».
Может быть, когда-нибудь ты натренируешься и сама станешь превосходным обманщиком. Причем будешь твердо верить в ту ерунду, которую сочиняешь.
Нам легче думать, что так правильно и что так надо
И что вся эта ложь покажет как красива правда
И что все эти цены учат заработать больше,
Не доверяя никому, ведь так надежней!
Самую большую ложь мы приберегаем для себя. Играем в игру, где мним себя богами, способными самостоятельно сделать выбор, и течение несет нас по избранному пути. Притворяемся, что не принадлежим к дикой природе. Воображаем, будто все нам подвластно, а цивилизация есть нечто большее, чем просто маскировка. Там же, где таится неизвестное, уповаем на разум.