Когда животное заболевает, чувствуешь себя совершенно беспомощным. Оно не может рассказать о своих ощущениях, но, с другой стороны, и лгать не умеет и не будет нагромождать симптомы болезни или предаваться утехам ипохондрии.
Ни одно животное не пользуется зубной пастой, но звериных стоматологов не так уж много. Да и офтальмологов раз-два и обчёлся. Если хочешь не болеть, то веди себя как зверь, так выходит?
Была у нас раньше некая вещь или некое достояние, которым мы очень дорожили. Называлось это Народ.
Странное дело: иной человек войдёт и всю комнату заполнит своей бодростью, своим хорошим настроением. А другие... выпускают из вас, как воздух, и жизнелюбие и энергию и способны высосать до дна любое удовольствие без всякой радости для себя. Воздух сереет вокруг таких людей.
На полке у него, с краю, чтобы далеко не тянуться, стояла толстая чёрная книга, на обложке которой было вытиснено золотом «Доктор Ганн. Семейный справочник по медицине». Одни страницы были загнуты и от частого пользования обтрепались, другие же, судя по их виду, не открывались ни разу. Пролистать эту книгу — всё равно что познакомиться с историей болезни, заведённой на семью Гамильтонов. Вот разделы, куда заглядывали наиболее часто: переломы, порезы, ушибы, свинка, корь, ломота в пояснице, скарлатина, дифтерит, ревматизм, женские болезни, грыжа, ну и конечно, всё, что связано с беременностью и родами. Может быть, Гамильтонам просто везло, а может быть, они были людьми высокой нравственности, но страницы, посвященные сифилису и гонорее, остались неразрезанными.
... литературный критик, хочет он того или не хочет, подгоняет жертву, на которую падает его взгляд, под собственный рост и размер.
В Китае, говорили мне, существовал неписанный закон, по которому человек, спасший другого человека, отвечал за его жизнь до самого ее конца. Ибо, вмешавшись в решение судьбы, спаситель уже не мог уйти от легшей на него ответственности за это.
... Карфаген вёл свои войны руками наёмных солдат, а мы, американцы, призываем наёмников на тяжёлую и чёрную работу. Надеюсь, не настанет такой день, когда нас возьмут в полон народы, не настолько спесивые, или обленившиеся, или изнеженные, чтобы склоняться к земле и подбирать с неё то, что мы едим.
Да, населять тьму всякими ужасами — это мы умеем! Мы — такие просвещённые, уверенные в себе и признающие только то, что можно измерить и взвесить.
Беда всяких там социологов в том, что они изучают народ как группу людей, а это совсем не так. Народ — это тот же самый зверь. И людского в нём не больше, чем в собаке.
Принято думать, неизвестно почему, будто охота как-то связана с проявлением мужского начала в человеке. Я знаю, что у нас есть довольно много хороших, опытных охотников, понимающих свое дело, но кроме них — и таких большинство, — на охоту ездят тучные джентльмены, пропитанные виски и вооруженные огнестрельным оружием большой убойной силы. Они стреляют по всему, что движется или вот-вот двинется, и их успехи в убиении друг друга служат прекрасной гарантией против перенаселенности нашей страны. Если бы несчастные случаи ограничивались попаданиями в себе подобных, это еще было бы полбеды, но истреблению подвергаются коровы, свиньи, фермеры, собаки, дорожные указатели, и поэтому осень становится опасным временем года для путешественников.
Cлайд с цитатой