— Нам так и не удалось выяснить, как то́рмоза зовут!
— Напишите в приписном: «Федя». У него морда толстая, ему пойдёт.
— Нам так и не удалось выяснить, как то́рмоза зовут!
— Напишите в приписном: «Федя». У него морда толстая, ему пойдёт.
Чао, Буратины! Можете даже писать мне письма «до востребования». Меня зовут Себастьян Перейра, торговец чёрным деревом! Шутка.
— Что, солдат, ссымся?
— Так точно, ссусь!
— Это, солдат, не беда. Такая сегодня экологическая обстановка. Все ссутся. Я ссусь. Даже главком пысается, бывает. Но по ситуации. Что же нам из-за этого, последний долг родине не отдавать? Твой позорный недуг мы в подвиг определим. Пошлем в десантники. Там ты ещё и сраться начнешь.
Есть разные люди: одни Родину от врага защищают, другие жен своих педагогов за сиськи по институтам таскают. И те, и другие могут быть солдатами, только первые уже солдаты, а вторые — ещё нет.
— Есть такое слово: «Надо»!
— А я тогда присягу принимать не буду!
— Эх, дружок, молод ты… Не ты выбираешь присягу, а присяга выбирает тебя! Прапорщик, запишите эти простые, но в то же время великие слова.
— У нас убеждения.
— Какие такие убеждения?
— Мы веруем в Господа нашего, Говинду, а он нам в людей стрелять не велит.
— Всё, вы нам подходите. И говинда ваша ничего. Жидковата, но ничего. И стричь вас опять же не надо. И люди вы, видно, выносливые: четыре часа «Харе Кришну» орать — это не каждый сдюжит… Пойдёте в химвойска.
— Тебя как, «Федя», зовут?
— Зовут меня Анатолий Васильевич Пестемеев. Я слесарь-инструментальщик… четвертого разряда.
— А чё ты им-то имя не назвал?
— А чё их баловать!? Сами документы потеряли. Пусть ищут.
Дух рано или поздно становится дембелем, а перед дембелем лежат все мечты! Потому что любят его очень — и здесь, и там. В пожарные берут, и в милицию. Там курорты от профсоюза, бесплатный проезд на автобусе. Девки с дойками так и плачут по дембелю… Потому что дембеля больше в армию не берут.
... Если ты собираешься похоронить себя заживо, то закапывайся помедленнее — так прикольней...