Но все же, сердце человека, даже самого слепого и невежественного, начинает азартно биться, когда он, волею случая или провидения, неожиданно чувствует себя вершителем судеб других.
Человек не властен над своим сердцем, никого нельзя считать преступником за то, что он полюбил или разлюбил.
Социальный строй, который вряд ли вызывает симпатию даже среди своих защитников, не удовлетворяет никого из нас, и каждый направляется туда, где ему нравится. Кто-то уходит в искусство, кто-то в науку, большинство из нас просто находят всевозможные развлечения. Все, у кого есть свободное время и средства, отправляются в путешествия, или, точнее сказать, убегают, потому что суть заключается не в путешествии, а в том, чтобы уехать, понимаете? Ведь кто из нас не хотел бы избавиться от горечи своих страданий, или освободиться от бремени зависимости? Каждый.
Вот что означает быть монахом, сын мой, вот какова реальность монастырской жизни. С одной стороны, беспощадная жестокость, с другой — страх и трусость, эгоистический интеллект, или бессмысленная преданность. Вот что представляла собой инквизиция.
При виде пустоты и неподвижности я замираю от страха; симметрия и абсолютный порядок вызывают у меня тоску. Насколько мне позволяет фантазия представить вечные муки души грешника в аду, то для меня оказаться в преисподней равносильно тому, чтобы на всю жизнь поселиться в одном из таких провинциальных домов, где все идеально убрано, где вещи не переставляются местами, не бывают в обиходе и не разбрасываются, где ничто не ломается, где никогда не содержался и не будет содержаться ни один домашний питомец только потому, что, по убеждениям хозяев, живые существа приводят в негодность неодушевленные предметы. Грош цена всем коврам мира, если желание любоваться ковром превыше удовольствия наблюдать, как на нем резвятся малыш, кошка или собака.
Если бы мы не в силах были нести бремя жизни из чувства долга, пришлось бы продолжать жить хотя бы из уважения к приличиям.
... Не спеши давать выход своему нетерпению, храни и сдерживай в своей пылкой душе желание, продли, сколько можно, это ослепление надеждой, эту молодость сердца, которая пролетает за один день и никогда больше не возвращается.
Руины. Человек, на протяжении своей жизни, то идет вверх, то спускается вниз, то останавливается. Также, как узор, который должен быть закончен.
Когда путник подходит к руинам, то скатывается к плохому нраву.
Так же как быть в самом низу для человека не хорошо, также и быть на самой вершине для человека нехорошо. Наши ноги в любой момент могут соскользнуть. Поэтому мы всегда должны молиться, чтобы не менялось состояние наших ног и наших сердец.
Плохой нрав также может быть от раны. Тот, кто ранен, тот, у кого болит душа. И тот, кто хочет избавиться от этой боли.
Самое большое зло — ранить сердце. Нельзя обижать сердце. Ты не можешь знать, что за тайны хранит раненое сердце.
Если Земля крутится, а у тебя все плохо и ты не можешь понять причины, вспомни об уничтоженных и раненых тобой сердцах. Ты не знаешь, может быть в раненном тобой сердце спрятался Бог. Сердце — трон Бога.
Вместе с тем, немного побояться, так сказать, сверхъестественного, в определенной степени бывает полезно; ведь сами по себе страхи естественны, и своим появлением внутри нас они заставляют мобилизоваться и побеждать их.
Таково человеческое сердце: зарождающейся любви необходимы опасности и препятствия, а угасшая любовь разгорается с новой силой, когда разбудить ее в сердце другого уже не в нашей воле.
Cлайд с цитатой