— Антуан всё время повторяет, что ревновать — значит отказывать другому в доверии, а это смешно и унизительно.
— Ну ладно, я немного ревную, — признался он, — но не больше положенного. Если совсем не ревнуешь, значит, ты не очень влюблён.
— Антуан всё время повторяет, что ревновать — значит отказывать другому в доверии, а это смешно и унизительно.
— Ну ладно, я немного ревную, — признался он, — но не больше положенного. Если совсем не ревнуешь, значит, ты не очень влюблён.
— Но это же смешно, — прошептал Антуан, почему он должен ревновать к нашей дружбе?
— Потому что и в дружбе иногда хотят быть единственными, но ты совершенно прав. Это смешно.
Обещай мне одну вещь: не думай сегодня о мелочах, которые не получились, посмотри на всё, что тебе удалось сделать, это же замечательно.
Шаг вперёд, два назад, одни отговорки с извинениями, и всегда находится весомый предлог, чтобы запретить себе жить сегодняшним днем.
Нет, она ни разу не говорила с Роменом вот уже пол года... кроме того раза в прошлом месяце, по поводу забытого чемодана, который, как выяснилось, ему был дороже, чем чувство собственного достоинства...
— Ты так по ней скучаешь? — спросил Антуан.
— Еще больше, когда вешаю трубку после разговора с ней...
Запретить себе думать, как живет тот, кого ты любила. Бога ради, не видеть его, когда закрываешь глаза, и не представлять себе, как он проводит дни. Криком кричать, что ты в ярости, что тебя обманули.