Найт — Притворись моей тенью

Другие цитаты по теме

Ночь закончилась светом,

Убегаю с рассветом

И слова ни к чему.

... она поцеловала Валькура в лоб робко и быстро, так, что ему показалось, будто его овеяло теплым дыханием или рядом пролетела ласточка.

О нет, не в теле — жизнь, а в этих милых

Устах, глазах и пальцах дорогих;

В них Жизнь являет славу дней своих,

Отодвигая мрак и плен могилы.

Я без нее — добыча тех унылых

Воспоминаний и укоров злых,

Что оживают в смертных вздохах — в них,

Часами длясь, пока уходят силы.

Но и тогда есть локон у груди,

Припрятанный — последний дар любимой,

Что разжигает жар, в крови таимый,

И жизнь бежит скорее, и среди

Летящих дней вкруг ночи неизменной

Сияет локон красотой нетленной.

И там, где хребет Алатау

Особенно тонок,

Выпирая наружу

Белой костью снегов,

Встречает гостей тишиною ребенок

С янтарными пятнами вместо зрачков.

Ночь тиха. По тверди зыбкой

Звёзды южные дрожат.

Очи матери с улыбкой

В ясли тихие глядят.

Ни ушей, ни взоров лишних,

Вот пропели петухи -

И за ангелами в вышних

Славят Бога пастухи.

Ясли тихо светят взору,

Озарён Марии лик.

Звёздный хор к иному хору

Слухом трепетным приник.

И над Ним горит высоко

Та звезда далёких стран;

С ней несут цари востока

Злато, смирну и ладан.

Для них она Богиня всего женственного, всего самого недоступного, всего самого порочного.

Мне не спится. На Неве смятенье,

Медь волны и рваная заря.

Мне не спится — это наводненье,

Это грохот пушек, вой завода

И такая, как тогда, погода:

Двадцать пятый вечер октября.

Знаю, завтра толпы и знамена,

Ровный марш, взметающий сердца,

В песне — за колонною колонна...

Гордый день! Но, глядя в очи году,

Я хочу октябрьскую погоду

Провести сквозь песню до конца!

Серьезный молодой писатель, дружелюбный мудрый старый художник, две красивые девушки и целая жизнь впереди.

Мужчина встал. Из кулака его выскользнуло узкое белое лезвие. Тотчас же капитан почувствовал себя большим и мягким. Пропали разом запахи и краски. Погасли все огни. Ощущения жизни, смерти, конца, распада сузились до предела. Они разместились на груди под тонкой сорочкой. Слились в ослепительно белую полоску ножа.