Привыкли молчать, скрываться, обывательски вот это: «Последний троллейбус» брынчать, — вот духовность. Плевать хотел. Крепость в повседневной жизни, в ежеминутности, снег упал — греби иди лопатой, и тут же думай о наивысочайшем наисовершеннейшем Господе нашем, в одну и ту же минуту. И тут же пишешь стихотворение, две строки из песни, придумываешь кусок спектакля, — вот она жизнь!
Любовь хороша в книгах, в театре и кино, а жизнь — не театр. Здесь пьеса пишется сразу набело, репетиций не бывает: все по-настоящему! И суфлер из будки не выглядывает, подсказок не дает, что дальше говорить, как действовать. Самому надо принимать решения, быть и автором, и режиссером, и актером, и гримером.
Наша жизнь — это выбор. Это скопление множества выборов, которые мы делаем на протяжении всего существования. Не всегда верных, поэтому зачастую жизнь не приносит счастья.
Вмешиваться в чужую судьбу и судить другого, исходя из собственных представлений о добре и зле – это преступление.
После смрадного запаха камеры свежий воздух опьянял. Жизнь в тюрьме — тоже жизнь, человек живёт, пока дышит и надеется, а в двадцать два года вся жизнь — надежда.
Глаза мелькнули на веранде, будто молния,
Мастер задумался, но вскоре увесисто молвил.
Они боятся этого, накладывают вето,
Как боятся дикого дождя обитатели клеток.
Cлайд с цитатой