Власть не прощает тех, кто хоть раз попробовал ее обмануть.
0.00
Все войны совершаются ради денег, власти. Потому такие романтические забавы, как месть, практичными людьми не принимаются во внимание.
Сергей Лукьяненко. Осенние визиты
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойВласть — как огонь. Её надо хранить так, чтобы не сжечь себя, чтобы тепла хватало другим и чтобы она не угасла. Твой отец, мальчик, боялся обжечься сам и спалить других... вот и позволил этому огню умереть.
Самое главное — стоит напоминать нашим согражданам, которые в неге своей размышлений у «Первого канала» ТВ, сидят, и ждут, собственно говоря, манны небесной и когда же появится какая-то великая пилюля, которая вдруг ни с того ни с сего поменяет проклятую Набиулину на кого-нибудь хорошего. Кто вам нравится? Шойгу, Рогозин? Нет проблем. Дорогие мои хорошие, вы ждёте великой кнопки. Великой кнопки, которая называется «сделайте мне хорошо», потому что каждый раз задается вопрос «а шо же делать?» Начинать надо с базового, начинать надо с размышления, начинать с вашего муниципального уровня и, сколько бы я это не повторял, система не поменяется сама. Не будет такой великой кнопки из разряда «Сжечь Кремль, посадить всех хороших». Всё это уже проходилось и не один раз. Сажаете точно таких же упырей, как и сажали ранее. Потому что кровь от плоти и плоть от плоти — власть такова, какова мы.
У них есть маленькие правила, и прецеденты, и процедуры, и легальные лазейки, чтобы обойти законы. Все эти выдуманные слова и книги, вся эта чепуха, которая важнее жизни человека.
Ложь во спасение, дабы успокоить люд.
Приправленье сплетнями, то что дали — прожуют.
Удобная правда удобна не всем,
Но избавляет немногих от многих проблем.
Меньше знаешь — крепче спишь, ты незначительный субъект,
Там за кулисами дела крутиться, их как будто нет.
Жители Вавилона платят дань всем своим царям,
Строя фундамент из планов на месте долговых ям.
В общем-то, сказать можно и нужно всё. Надо лишь правильно выбрать время, иначе правда станет хуже лжи.
— Нет, я не призрак. Я должна была бы им быть, так как ты меня убил. Ведь ты меня убил, не так ли? Это ты воспользовался моим обмороком и повесил на дереве. Граф де ля Фер убил свою жену и скрывается под именем Атос. Ты должен был обрадоваться, увидев меня живой — это бы доказывало, что ты не законченный убийца.
— Я не скрываюсь, я пытаюсь забыть.
— Забыть? Что забыть?
— Твое предательство, твое вранье.
— Мой секрет. Ты даже не дал мне объясниться. Ты казнил меня, приговорил к смерти без суда!
— Ты обманула меня самым гнусным способом, ты меня обесчестила. Зачем ты вернулась?
— Чтобы отомстить тебе! Чтобы рассказать правду, чтобы увидеть твои боль, страдания, сожаления!
— Сожаления? Как ты можешь думать, что между нами все еще возможна любовь? Ты безумна! Как случилось, что ты жива?
— Да, я жива. Я жива, более чем!
… Это проклятие. Право судить и право властвовать. Право на истину. Легко разобраться с дураком или зверем. Гораздо труднее с тем, кто считает себя сверхчеловеком. Умным, чистым и непорочным. Генералы, борющиеся за мир, правители, громящие коррупцию, извращенцы, осуждающие порнографию, — господи, мало ли их мы видели?