Величайшая из книг — книга жизни, которую нельзя ни закрыть, ни снова открыть по своему произволу.
Жизнь налаживается не от прочтения книг, а от внутренней работы. Книги — только стимул, проводник.
Величайшая из книг — книга жизни, которую нельзя ни закрыть, ни снова открыть по своему произволу.
Жизнь налаживается не от прочтения книг, а от внутренней работы. Книги — только стимул, проводник.
Я редко могу взяться за книгу, а потому она должна быть мне особенно по вкусу. И мне милее всего тот писатель, у которого я нахожу мой мир, у кого в книге происходит то же, что и вокруг меня, и чей рассказ занимает и трогает меня, как моя собственная домашняя жизнь. Пусть это далеко не райская жизнь, но в ней для меня источник несказанных радостей.
Я редко могу взяться за книгу, а потому она должна быть мне особенно по вкусу. И мне милее всего тот писатель, у которого я нахожу мой мир, у кого в книге происходит то же, что и вокруг меня, и чей рассказ занимает и трогает меня, как моя собственная домашняя жизнь. Пусть это далеко не райская жизнь, но в ней для меня источник несказанных радостей.
Что есть истина, как жить на свете, — до этого каждый должен дойти сам, из книг этого не вычитаешь.
Мы не можем вырвать из нашей жизни ни одной страницы, но можем бросить в огонь всю книгу.
Иными словами, тот, кто выбрал столь прекрасное и всевластное призвание, тот не пишет, чтобы жить, а живёт, чтобы писать.
... у каждой жизни есть вкус, свой собственный, и надо рассказать о нем, иначе не стоит и писать.
Разница человека с животным именно в том и состоит, что он только начинается там, где животные уже оканчиваются.