Ребёнок, подсчитывающий, во что ему обойдётся то-то и то-то, уже не ребёнок.
Чем старше я становлюсь, тем труднее отбрасывать глупость и сберегать чары.
Ребёнок, подсчитывающий, во что ему обойдётся то-то и то-то, уже не ребёнок.
Чем старше я становлюсь, тем труднее отбрасывать глупость и сберегать чары.
Зло, сотворённое человеком, не исчезает с его смертью.
Вы гораздо лучше поймете своих детей, когда они покинут ваш дом.
«Значит, ты не испытала еще радости материнства?» — спросил я ее.
«Собираюсь в июле, — сказала она. — Есть еще вопросы?»
«Да, — ответил я, — когда же ты изменила свое мнение о том, что рожать детей в этом говенном мире — аморально?»
«Когда я встретила человека, который оказался не говном», — ответила она и повесила трубку.
Чтобы стать известным, надо ведь пострадать, так?
Дети способны простить абсолютно всё. Обиды укореняются по мере взросления...
Он жалел Чоппера, но не плакал. Мать плакала, но через три дня забыла Чоппера, а Марк не забыл. Потому он и не плакал. Плакать — это как вылить вон всю память.
Но послушайте меня, вы трое, выслушайте хоть это, если вы так ничего и не поняли: всё, что я сделала, я сделала ради любви… из-за естественной материнской любви к своим детям. Это самая сильная любовь в этом мире, и самая смертельная. Нет на земле человека сильнее и страшнее, чем мать, которая боится за своих детей.
Маленькие мальчики, которые выдумывают всякие истории, попадают в ад. Маленькие девочки, кстати, тоже...
Мне всегда было интересно, как люди становятся взрослыми. А спросишь у взрослых, так они обязательно соврут.