Нужно всегда помнить, что действительно важно в нашей жизни: друзья, вафли и работа. Или вафли, друзья, работа. Неважно. Но работа третья.
Я могла бы уйти на пенсию. Конечно, я не стану этого делать. Я буду работать до ста лет, а потом просто сокращу себе рабочую неделю до четырех дней. Боже, я уже умираю от скуки от мысли об этом лишнем выходном. Может, пойду в юридический или еще куда.
А что же заставляет человека перестать себе лгать и дать себе ответ на самые тяжелые вопросы? Только наличие у него базовых ценностей. И когда в течение долгого времени от этих базовых ценностей бежали, когда под истинными ценностями стали предлагать абсолютные пустышки, когда стали бороться с верой, с верой в Бога, вот и получили.
— Для чего мы здесь?
— Я просто подумал, что тебе не помешает свежий воздух, даже несмотря на то, что здесь он наполнен мерзкой вонью европейского социализма.
— Боже, у меня такое похмелье! Никогда такого не было! Мы умерли?
— Я чувствую себя здорово, пробежал утром 5 километров!
— Серьезно?
— Нет, блевал в душе.
— Каждое великое общество всегда поддерживало самовыражение творцов. Римляне...
— Извращенцы.
— ... Греки...
— Голубые извращенцы.
— ... Великие европейские нации.
— Европейцы!
— Спасибо всем, что вы здесь. Давайте начнем.
— Ух ты. Отличный настрой, Рон.
— Прости, я разговаривал с этими ребрышками.
— Эйприл и Энди собираются пожениться!
— Ого! Да у меня фильтр старше, чем их отношения... Погоди. Мне нужно уже заменить мой фильтр?
— Опиши своего идеального мужчину.
— Он темный и таинственный... и он может петь... и он играет на органе.
— Я думаю, ты только что описала Призрака Оперы.
Cлайд с цитатой