... а я боялся возвращаться, я приходил в ужас от мысли, что проснусь утром и весь день буду вынужден бездельничать, а ночью из потайных уголков снова выползут демоны, и я буду биться головой об крышку рояля, который постоянно напоминает мне о моем бессилии.
Может, я слишком боюсь боли, своей и чужой? Или слишком люблю её — свою и чужую? Я размышляю, рефлексирую, пытаясь понять — себя, конечно, себя. Маленькие инъекции боли — как укол эндорфина прямо в сердце.
Я — это нейроны, дендриты, подбугорная область, средний мозг, мозжечок, ты — это главным образом нейропередатчики, фенилэтиламин, допамины и катехоламин.
Любовь нельзя ни искусственно вызвать, ни развить, ни убедительно изобразить. Она возникает по воле судьбы, а не по воле разума…
Я была в ярости на него. За то, что, вместо того чтобы читать в её (жены) честь молитвы, он ложился с нею в постель. И благодаря её огромному животу это стало совершенно ясно.
Перечитала, закрыла дневник. Когда человек счастлив, ему нечего сказать.
— Боль — такая же неотъемлемая часть жизни, как счастье, — произнесла вслух. — Без ночи не будет дня. Я живая, я смеюсь, мне больно. У меня есть сердце, моя душа то поёт, то плачет. Для классики — чёрный, белый, нейтральный серый — я слишком живая сейчас! Я пишу красным — и чернила беру в своих венах.
(из письма)
P.S. Весь день я привыкаю к мысли о том, что перестала быть девственницей, не став любимой...
Она думала о том, каким хрупким оказывается счастье. Кто-то посылает тебе великую любовь, а потом вдруг отбирает ее, нелепо и безжалостно. И люди живут дальше, без любви, и сохраняют «крепкие» семьи, ячейки общества.
... я люблю его также и за то, что он способен так бояться и не стыдится показать мне это.
Cлайд с цитатой