Не было печали, просто уходило лето,
Не было разлуки – месяц по календарю,
Мы с тобой не знали сами, что же было между нами,
Просто я сказал, что я тебя люблю.
Не было печали, просто уходило лето,
Не было разлуки – месяц по календарю,
Мы с тобой не знали сами, что же было между нами,
Просто я сказал, что я тебя люблю.
Тихо лужи покрывает лед, помнишь мы с тобою
Целовались ночи напролет под шум прибоя.
Это лето не вернуть уже, я знаю,
Но когда печаль в моей душе я вспоминаю:
Яхта, парус, в этом мире только мы одни.
Ялта, август и мы с тобою влюблены.
Яхта, парус, в этом мире только мы одни.
Ялта, август и мы с тобою влюблены.
Позабыты обещанья в нашей сказке без названья,
Всё, что было, отпустило медленно.
Были в золоте деревья, как жар-птицы оперенье,
Только вот жар-птицы было – не было.
Тихо лужи покрывает лед, помнишь мы с тобою
Целовались ночи напролет под шум прибоя.
Это лето не вернуть уже, я знаю,
Но когда печаль в моей душе я вспоминаю:
Яхта, парус, в этом мире только мы одни.
Ялта, август и мы с тобою влюблены.
Яхта, парус, в этом мире только мы одни.
Ялта, август и мы с тобою влюблены.
Люди, которые мастерят эти туфли, верно, видели множество ветров, проносящихся в листве деревьев, и сотни рек, что устремляются в озера. И все это было в туфлях, и все это было — лето.
Фиговая штука — одиночество. Сидеть и знать, что в мире никому нет до тебя дела. А самое обидное, что даже поболтать об этой проблеме бывает не с кем.
Время как стрела улетает вдаль,
Только с каждым днем все сильней печаль.
Каждый день, как бред, жду, когда же ночь.
Только вечный сон может мне помочь.
Ночи были полны ветра, струящегося в блеске лун сквозь море трав в пустых полях, сквозь клетки городов, покоящихся уже 120 веков.
Музыка — лучшее утешение для опечаленного человека.
(Музыка — это величайшее утешение: оно освежает сердце и дарует ему мир.)