Говорят, что русский быт умер... Это чепуха! Быта не убить, т. к. быт — это человек...
Когда батареи в доме находятся на точке замерзания, жильцы — на точке кипения.
Борис Михайлович Кустодиев
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойИдет сильный снег и ветер. Какая досада, работать нельзя — и таких дней много уже было. Пишу опять эскиз1. Снег все идет, начал эскиз. Если напишу картину как эскиз — будет очень красиво, по крайней мере, мне так кажется... Так сегодня кроме эскиза ничего и не делал — все-таки я очень доволен сегодняшним днем. Эскиз как-то сразу сделал и именно в таком виде, как я хотел. Этюды, написанные в прошлом году зимой, все войдут сюда же, прибавить немного придется. А главное — смотреть побольше, по-моему, это больше даже помогает для общего впечатления, чем писание этюдов; задерживается только самое главное — эссенция, так сказать, всех впечатлений...
Носки с двойной пяткой – это не просто продукция какой-то кооперативной артели лжеинвалидов, а некий символ счастливого брака, узаконеного загсом.
И запомни: мужики нужны не для того, чтобы было кого кормить. Мужики нужны для любви, поддержки, душевного тепла, и главное — для секса. Надоел — гони его к чёрту. И не смей больше ни под кого прогибаться, поняла?
Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов.
Возможно ли неутомимо желать того, кого знаешь уже несколько лет, кого видел, когда он кричит, блюет, храпит, мочится, не смывает после себя в клозете.
Одна моя знакомая пять часов визжала на табурете. К ней пришла мышь и гуляла по кухне как по гастроному. Мыши хотелось на ужин чего-то необычного.
Женщина боролась с грызуном противным голосом. Мышь морщилась, но терпела. На шум заглядывал кот, но чисто посмотреть. Он был пацифист, в его душе росли тюльпаны.
Потом пришёл муж и спас всех шваброй. Бросил, промахнулся, и уже по звону посуды мышь поняла, больше здесь ей не рады. Пора.
Конечно, виноват муж. Ему показали щели за плинтусом: «эти огромные дыры, скоро в них динозавры поползут, не смей орать на кота, он не виноват что в доме нет мужчины, это ты моральный импотент, он не любит мышей, сам её ешь, может ему и раковину за тебя чинить?»
— Не дай Бог жить в таком месте!
— Почему?
— Вылизанные лужайки! «Как дела, дорогая?». Я б рехнулся...
Не знаю, удалось ли мне сделать и выразить в моих вещах то, что я хотел, — любовь к жизни, радость и бодрость, любовь к своему «русскому» — это было всегда единственным «сюжетом» моих картин.