Протоиерей Андрей Ткачев. Духовная жизнь. Первая ступень: воцерковление.

В молитве сначала дается плод, а потом требуется труд. По человеческому рассуждению, здесь нарушена очередность процесса. Ведь в обычной жизни сначала — труд, а потом — плод. А тут сначала плод съел, затем уже нужен бесплодный, сухой труд в надежде на получение будущего плода. Это — Божественная вещь.

В псалме, который поётся на венчании, есть такие слова: «Труды плодов своих снеси: блажен еси, и добро тебе будет». Съешь не плоды трудов, а труды плодов. Другими словами, плод даётся заранее, а потом будут труды, и ты насытишься «трудами плодов». И это не ошибка, и не игра слов, как думали многие переводчики. Действительно, плоды даются перед трудами. Когда люди в брак вступают, то сначала они съедают сладкое, а только потом — горькое. Что это? Может быть, всю жизнь отрабатываются те быстро съеденные сладкие плоды? Нет. Это другое — так супруги готовятся к дарам будущим. В начале брака дается близость и радость, а потом начинаются труды — рожать, работать, воспитывать, терпеть, болеть, скорбеть. В конце же супругов ожидают подлинные плоды, гораздо бóльшие первых.

Другие цитаты по теме

По большому счёту, каждый из нас должен был бы понимать сам, что жизнь все равно придется прожить со страдающим сердцем, и утешение — целостное, полное, чистое — ожидает человека, но — в жизни будущего века. Мы вроде бы понимаем это... и не понимаем одновременно.

Верный признак правильно проходимой жизни — это чередование одних скорбей и тяжестей с другими, при сохраняющейся надежде. Трудности угрожают стать ложными и губительными, когда за ними следует отчаяние. В этот момент появляется угроза того, что труды погибнут, так и не дав плода. Там, где есть труды, там радости и скорби будут перемежаться. И если в скорби нет отчаяния, но присутствует надежда, то это признак правильно проходимой жизни. Скорбящий человек в прелесть не впадает. Он может озлобиться, но это будет не прелесть, а некая нервность. А вот когда все всегда хорошо, тогда есть серьезные причины для тревоги. Тут надо бояться духовной прелести..

Всё, что даётся человеку, дано от Бога, а не от человека. Обстоятельства жизни — это некие движения рук Божиих, которые и ставят барьеры, и снимают барьеры, прикасаются к человеку или трясут его за плечи.

Аскеза — это упражнения. Существуют некие упражнения, которые насилуют грехолюбивую природу ради чего-то большего. Это как работа гончара над глиной: сначала он бьёт её кулаками и ребром ладони, а потом уже что-то делает из неё. Аскетизм — упражнение, требующее времени, энергозатрат, терпения, преодоления боли и неудач. Это некое универсальное явление.

Часто думают, что покаяние состоит в том, чтобы только сожалеть о сделанных грехах. Но сожаление о грехах — это еще не покаяние, это всего лишь его составная часть.

Церковь открывается человеку как реальная жизнь. Не как дополнение к обычной жизни, а как жизнь настоящая. Просто «пришить» ее (в виде празднования Пасхи и Рождества, к примеру) толстыми белыми нитками к своей позорной, некрасивой жизни не получится. Церковь — это реальность.

Много ли Богу надо на самом деле от нас? Может быть, и одного вздоха хватит. Но мы не можем этого заранее сказать, поэтому нужно трудиться.

Часто вовсе не нужен старец, нужен просто друг.

Этот тотальный поиск старцев в наше время — признак глубокого одиночества. Люди одиноки и часто никому не нужны со своими проблемами: «А ты знаешь, мне плохо на душе...» -» Да всем плохо! Кому сейчас хорошо?» А лучше бы по-другому: «Ты здоров? Как у тебя дела? Всё ли у тебя хорошо?» Это нормально — интересоваться людьми, спрашивать. Вобще существует такой святой вопрос: «Как у тебя дела? Чем я могу тебе помочь?»