В Третьем тысячелетии, на мой взгляд, эта авиационная эстетика и этика пикирующего бомбардировщика сменится на более приземленный или возвышенный уровень смыслов.
О чем, о чем немолчный ваш рассказ
часы старинные?
О чем, кружа сквозь время,
вы повествуете.
Вы, что столетий бремя
в секунды рубите,
качаясь и стуча.
Седая вечность вас боится, механизмы.
Вас жизнь бежит.
Вы нетерпимы жизни.
И ваша жизнь нам горше горькой тризны.
Но вы идете медленно вперед.
И стоит на секунду лишь забыться,
как наша жизнь, вещь хрупкая, крошится.
И в шестерни, как в пятерни ложится.
И стрелка ваша как орел кружится,
в путь бесконечный провожая нас.