Хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, — сделай его сам!
Даже в безумии есть свои кумиры.
Хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, — сделай его сам!
Даже в безумии есть свои кумиры.
Сосредоточиться на чужой боли, чтобы отречься от своей.
Конец ХХ века до полного износа затрепал банальную истину, суть которой лучше всех сформулировал Ницше в «Сумерках идолов»: «Что не убивает меня, то делает меня сильнее». Но это полная чушь. Во всяком случае, в примитивном современном толковании. Каждодневное страдание никого не закаляет. Оно изматывает, человека. Делает его слабым. Ранимым.
Никто ни в чем его не упрекал, но всеобщее молчание было красноречивее любых слов.
— А убийца-то? Кого мы хоть ищем?
— Бездушного, жестокого манипулятора.
— Надеюсь, у моей бывшей твердое алиби.
Это и есть психиатрия. Попытка вычерпать воду из тонущей лодки с помощью наперстка.
Ему говорили: «Вот увидите, это маленький Париж». Или: «Жить в этом городе очень престижно». Или: «Это Олимп виноделия». Ему много чего наговорили. Но он так ничего и не увидел. Он смутно ощущал, что Бордо — город буржуазный, высокомерный и… смертоносный. Холодный и плоский. Город, на каждом углу которого веяло удушливой атмосферой провинциального особняка.
Есть очень простой способ не вляпаться в дерьмо. Не трогать его.
Наблюдая за листочками чая, разбухавшими в кипятке, он внушал себе, что должен переходить к активным действиям. Отказаться от внеплановых дежурств. Заставить себя вести более здоровый образ жизни. Заняться спортом. Питаться по часам… Впрочем, он знал, что подобные размышления уже успели войти неотъемлемой составной частью в его бестолковое, однообразное, бесцельное существование.
Нет вина — нет друзей.