Под завесой мироздания Дарвин вечно сдирает с себя маску обезьяны, но она у него, как у Прометея печень — отрастает вновь.
Бесконечность параллельных зеркал не что иное, как мысль, мыслящая самоё себя.
Под завесой мироздания Дарвин вечно сдирает с себя маску обезьяны, но она у него, как у Прометея печень — отрастает вновь.
Ошибки любят гения. И эта любовь взаимна до тех пор, пока гений не становится выше ошибок.
Жизнь — это вечно повторяющийся фальстарт. До вожделенного старта не доживает никто.