— Почему ты смотришь на меня так, будто это моя вина?
— Потому что это твоя вина.
— Почему ты смотришь на меня так, будто это моя вина?
— Потому что это твоя вина.
— Она уходит.
— В прошлый раз, когда я осталась с тобой наедине, я чуть не истекла кровью на поле для лакросса. Она остается.
— Они пытаются нам помочь.
— Эти двое?.. Вот эта воспользовалась мной, чтобы оживить моего психованного дядю, спасибо. А вот эта выпустила около тридцати стрел в меня и в мою стаю.
— У меня нет выбора.
— Выбор всегда есть. Вопрос в том, сможешь ли ты жить с последствиями.
— Зачем твоя сестра украла твоё воспоминание?
— Ну, если бы я помнил то воспоминание, я бы смог тебе ответить.
— В этом городишке вообще кто-нибудь может окончательно умереть?
— Уверена, все надеялись, что это будешь ты.
— Знаешь, мне не нравится эта идея... Звучит как-то опасно... Мне совершенно не нравится эта идея, и мне он тоже не нравится.
— Все будет нормально.
— А он точно нужен?
— Он знает как это делать, а я нет, если буду делать сам, то может быть намного хуже.
— Ты же знаешь, что Скотт ему не доверяет, да? А в таком деле я больше доверяю Скотту.
— А мне доверяешь?
— Да... Но он мне все равно не нравится.
— Он никому не нравится.
[Заходит Питер]
— Ребятки, возвращение из мертвых, конечно, поубавило мои способности, но слух все еще работает, поэтому чтобы не было никаких недомолвок, говорите мне прямо в лицо.
— Ты нам не нравишься. А теперь заткнись и помоги нам.
— Довольно честно.
Ты вляпался в неприятную историю, Дерек. Меня не было несколько недель, а тут развелись люди-ящерицы, престарелые психопаты, а ты клепаешь оборотней из подростков с заниженной самооценкой.
— Я так и не понял, как так у этого парня нет рта?! Я имею в виду, как же он ест?
— У Питера не было возможности спросить: он отбивался от него томагавком, торчащим у него в груди...
— Ты где живешь?
— В длинном подземелье, спрятанном глубоко в лесах.
— Ух ты... Правда?
— Нет же, придурок. У меня квартира в центре!
— Что потом случилось с Дереком и виолончелисткой?
— А ты как думаешь? Они же были подростками. Сперва они говорят «Я тебя ненавижу, не говори со мной». А потом страстно обнимаются в любом укромном месте, где только могут остаться наедине на пять минут.