Один мудрец однажды сказал мне, что время лечит любые раны. Видимо, любые, кроме перерезанного горла.
Дай человеку факел — и это согреет его на пару часов. Подожги его дом, пока он спит — и он согреется на всю оставшуюся жизнь.
Один мудрец однажды сказал мне, что время лечит любые раны. Видимо, любые, кроме перерезанного горла.
Дай человеку факел — и это согреет его на пару часов. Подожги его дом, пока он спит — и он согреется на всю оставшуюся жизнь.
Однажды меня бросили на съедение волкам. Но никто не ждал, что я возглавлю их стаю.
— Если есть что-то хорошее в том, что случилось, так это то, что ты наконец дома.
— Значит, надо было пристрелить меня давным-давно.
Гильдии «Тысячи рук» не ведомы ни милосердие, ни сомнения. Не ждите меньшего и от их хозяина.
— Я видел раны и хуже, куда хуже.
— У мертвецов?
— Пулю лучше не вытаскивать.
— И это говорит врач со стопроцентной смертностью!?
Не каждому дано всё время побеждать. А вот проигрывать умеет каждый.
Слова ранят. Но после двенадцатилетних сражений в сенате я рад сообщить вам, что слова не убивают.
Наш конфликт — лишь игра, где мы — фигуры на столе.
– Хорош преувеличивать, ссадины на лице не делают меня страшным. Боевые раны мужиков украшают.
– Мужиков украшает боевая готовность, а не боевые раны, – съязвила Лиза.