— Я смотрю на небо через твои глаза.
— А мне нет дела до неба, когда можно смотреть на тебя.
— Я смотрю на небо через твои глаза.
— А мне нет дела до неба, когда можно смотреть на тебя.
Когда я была в отключке, мне приснилось, что я с Люцифером. Мне было хорошо. Было хорошо, но я вдруг поняла, что переболела. Бывает, так иногда чего-то хочется, а когда получаешь, осознаёшь, что в погоне за этим нашёл что-то более стоящее. Я поняла, что мне не нужны эти до ломоты в груди болезненные отношения, не нужна эта сладостная зависимость… А хочу чего-то радостного, спокойного, такого, будто ты пришёл домой.
Рассказывай, как тебе в голову пришла гениальная мысль — попробовать умереть в Европе.
— Давай покажу, как надо поиздеваться над трупом курицы, что получилось вкусное фрикасе.
— Что?
— Рагу.
— Так бы и сказал. Зачем так пафосно?
— Слушай, курица умерла, между прочим, можно и уважить птаху. По-моему, большая разница, что будет в эпитафии. Пошла на банальное рагу или скончалась ради фрикасе.
Кто знал, что посмотрев на человека один раз, никогда не сможешь стереть его образ из головы.
Я чувствую, что вновь учусь мечтать. Что жизнь стала вдруг важной. Поверь, ты просто заставляешь... сердце биться. А я... Я от этого отвык.
— Он [плюшевый волк] милый.
— Нет, милый я, а он просто плюшевый.
— Вы оба чудо.
— Ну ладно, так уж и быть.
— Топаем отсюда, чокнутая. Поймают же.
— Это я-то чокнутая?... Ты сам полный псих.
— Суда по всему, из нас должна получится отличная пара.