Что, по-моему, является весьма специфической чертой искусства Запада, так это его жадное и честолюбивое стремление захватить вещь в пользу владельца картины или даже ее зрителя.
... жизнь — это подражание искусству.
Что, по-моему, является весьма специфической чертой искусства Запада, так это его жадное и честолюбивое стремление захватить вещь в пользу владельца картины или даже ее зрителя.
Если уж мы говорим об искусстве, то оно должно, по крайней мере, открывать дверь в новый мир. А если ты хочешь открыть что-то новое, имея все что мы имеем, весь постмодернизм, то уже сложно удивить, понимаешь, поэтому, если ты претендуешь на что-то, ты же, соответственно, должен что-то новое и дать.
В живописи, как и каждом из видов искусств ровно одна задача: через восприятие его произведений прийти к познанию самого себя.
Книги делают человека лучше, а это одно из основных условий и даже основная, чуть ли не единственная цель искусства.
Надобно, чтобы вся жизнь, все тайные помышления, все пристрастия клонились к одному предмету, и сей предмет должен быть — Искусство. Поэзия, осмелюсь сказать, требует всего человека.
Живи, как пишешь, и пиши, как живешь. Иначе все отголоски лиры твоей будут фальшивы.
Чтобы заниматься искусством, она должна чувствовать себя как бы укоренившейся в землю. Нити, поднимающиеся из поверхности планеты, проникают в её тело, прорастают в нем, подключаясь к её нервам. И по мере вращения земного шара из её сияющего и всеобъемлющего тела высвобождаются образы. По крайней мере, так говорит она сама.