Звук шагов, дыхание, биение сердца складывались в неповторимый полифонический ритм.
... если в беге на длинные дистанции мы кого-то и должны победить, так это прежних самих себя.
Звук шагов, дыхание, биение сердца складывались в неповторимый полифонический ритм.
... если в беге на длинные дистанции мы кого-то и должны победить, так это прежних самих себя.
Меня часто спрашивают, о чем я думаю во время бега. Обычно этот вопрос задают люди, которые сами никогда не бегали на большие расстояния, и он неизменно повергает меня в глубокие раздумья. И правда, о чем же я думаю, пока бегу? Честно говоря, я толком не помню о чем. И вспомнить не получается. Точно могу сказать только одно: в холодные дни я нет-нет да и подумаю о холоде. А в жаркие – нет-нет да и подумаю о жаре. Если мне грустно, могу поразмышлять о грусти, а если радостно – то о радости.
Бег на длинные дистанции всегда отлично сочетался с моим характером. Мне просто нравилось бежать.
Когда бежишь, можно ни с кем не разговаривать и никого не слушать. Единственная обязанность – смотреть по сторонам на движущийся пейзаж.
Хочешь продолжить начатое – не сбивайся с ритма. В долгосрочных проектах это главное.
Просто диву даешься, о чем только не думают люди, пока бегут свои сорок два километра. Такой вот жестокий вид спорта, этот самый марафон: без мантры до финиша не дотянешь.
Я отношусь к типу людей, которые любят и ценят уединение. Я люблю быть один. Или вернее так: быть одному мне совсем нетрудно.
... чувство полной изолированности, как выплеснувшаяся из бутылки кислота, может разъесть ваше сердце, растворить его до полного исчезновения.
Время чего-то нас лишает, но еще и что-то дает. Очень важно ладить со временем – чтобы оно оставалось за тебя.