Он брал ее руку, подносил к губам и целовал. И молчал. И она молчала. А что слова? Пыль!
Иногда золотом бывает слово, а молчание – тридцатью сребрениками.
Он брал ее руку, подносил к губам и целовал. И молчал. И она молчала. А что слова? Пыль!
В Париже умирало лето. Желтизна вспыхивала в листве внезапно, как седина. Стук женских каблучков заглушал цокот лошадиных копыт. Секс назывался близостью. Дед был близок с половиной Парижа.
Но молчание не является естественной средой для историй. Им нужны слова. Без них они блекнут, болеют и умирают, а потом их призраки начинают нас преследовать, не давая покоя.
Только редко высказывающиеся люди умеют произносить такие убийственные в своей простоте фразы.