Жан-Жак Руссо

Другие цитаты по теме

Госпожа Рузвельт попросила генерал-майора тут же при ней задать заключённым вопрос — нет ли у кого-нибудь из них жалоб на имя Организации Объединённых Наций?

Генерал-майор угрожающе спросил:

— Внимание, заключённые! А кому было сказано про «Казбек»? Строгача захотели?

И арестанты, до сих пор зачарованно молчавшие, теперь в несколько голосов возмущённо загалдели:

— Гражданин начальник, так курева нет!

— Уши пухнут!

— Махорка-то в тех брюках осталась!

— Мы ж-то не знали!

Знаменитая дама видела неподдельное возмущение заключённых, слышала их искренние выкрики и с тем большим интересом выслушала перевод:

— Они единодушно протестуют против тяжёлого положения негров в Америке и просят рассмотреть этот вопрос в ООН.

Надо ли обращать внимание на людей, старающихся высмеять христианскую надежду о небе, когда они говорят,

что им не хотелось бы провести всю вечность, играя на арфе. Этим людям я отвечу, что если они не могут понять книг, написанных для взрослых, то не должны и рассуждать о них.

Все образы в Священном Писании (арфы, венцы, золото) — это просто попытка выразить невыразимое. Музыкальные инструменты упоминаются в Библии потому, что для многих людей (не для всех) музыка лучше всего передает восторжение и чувство бесконечности. Венцы или короны говорят о том, что люди, объединившиеся с Богом в вечности, разделят с Ним Его славу, силу и радость. Золото символизирует неподвластность времени (ведь оно не ржавеет) и непреходящую ценность. Люди, понимающие все эти символы буквально, с таким же успехом могли бы подумать, что, советуя нам быть как голуби, Христос хотел, чтобы мы несли яйца.

Христианство уйдет. Оно исчезнет и усохнет. Не нужно спорить; я прав, и будущее это докажет. Сейчас мы более популярны, чем Иисус; я не знаю, что исчезнет раньше — рок-н-ролл или христианство. Иисус был ничего, но его последователи тупы и заурядны. И именно их извращение губит христианство во мне.

Я вижу, как некоторые молодые ребята – наши соотечественники, не прочитав ни строчки из Евангелия, начинают читать брахманскую, буддийскую литературу, Коран и тому подобное. Едут они и к индийским гуру. Потом там им приходится не по душе и они возвращаются в Православие, однако уже заразившись в этих восточных культах целой кучей разных [духовных] микробов. Люди повреждаются, и потом им трудно найти истину. Пусть человек сперва [жизненным опытом] познает Православие, а потом – если Православие ему не нравится – уходит из него. Пусть он познает Православие правильно и потом сравнит его с различными религиозными учениями, о которых он слышит. Ведь, познав Православие, человек сможет отличить подделку от золота или понять, насколько чисто золото, сколько в нем каратов. Такого человека не проведешь на мякине, он не принимает за золото все то, что блестит.

Искали нелюдей, распявших мальчика в Славянске, а оказалась, что мразь надо искать среди тех, кто не извинился за ложное сообщение о распятом мальчике.

…Утверждение о том, что ты во лжи, а я в истине, есть самое жестокое слово, которое может сказать один человек другому…

О христианстве судят по христианам в наш маловерный век, век широко распространенного неверия. В прежние века, в века веры, о христианстве судили прежде всего по его вечной истине, по его учению, по его заветам. Но наш век слишком поглощен человеком и человеческим. Плохие христиане заслонили собой христианство. Дурные дела христиан, их искажение христианства, их насилия более интересуют, чем само христианство, более бросаются в глаза, чем великая истина христианства. И о самом христианстве многие люди нашего века начинают судить по христианам и христианам ненастоящим, внешним, выродившимся.

Если бы уничтожить в музеях и библиотеках и разбить о камни паперти все произведения и художественные памятники, вдохновленные религией, что же осталось бы от великой мечты человечества? Доставлять людям надежды и иллюзии, без которых они не могли бы существовать, – вот назначение богов, героев и поэтов. Наука старалась выполнить эту задачу в течение пятидесяти лет. Но в сердцах, жаждущих идеала, ее погубило то, что она не осмеливается обещать больше и не умеет достаточно лгать.

Из всех безбожных понятий и слов нет понятия и слова более безбожного, чем понятие церкви. Нет понятия, породившего больше зла, нет понятия более враждебного учению Христа, как понятие церкви.

Христиане оказались побеждены воинствующим меньшинством, верования которого чужды американской глубинке, но которое сумело пробраться в Верховный суд и провести через последний свои пожелания. Революцию можно обвинить в чем угодно, только не в недостатке терпения. Как говорил Сервантес, отдадим должное дьяволу. Христиане, полагающие, что суд всего лишь установил равные правила для всех религий, утратили чувство реальности. Суд отобрал у них все, что они имели, и передал их соперникам.