Когда мы говорим, что не можем чего-то достичь, то меняемся. Мой мозг не может обработать такое понятие, как неудача. Он не будет это воспринимать. И если я должен сидеть там, смотреть на себя и говорить себе: «Ты неудачник», то это хуже, чем смерть.
Я, правда, знал, что если человек всю жизнь идет от мелких неудач ко все более крупным, серьезным неудачам, то единственное здесь — перешибить судьбу чем-нибудь этаким отчаянным, грандиозным по нелепости поступком. Но дело в том, что здесь могут быть два исхода: один — судьба действительно переломится, второй — судьба с огромной силой добавит неудачнику по загривку.